Академик Гомельский

Прославленный советский и российский тренер поделился в Барнауле секретами побед

Титулы одного из патриархов отечественного баскетбола можно перечислять очень долго, но, наверное, достаточно будет сказать: это наш последний тренер, при котором сборная России стала олимпийским чемпионом. В следующем году мы отметим 20-летний юбилей победы женской сборной в Барселоне. И сдаётся мне, что в Лондоне российский баскетбол едва ли достигнет этой сияющей вершины.

В Барнаул Евгений Гомельский прилетел вовсе не в качестве свадебного генерала. Президент столичного баскетбольного клуба «Динамо» и глава «Баскетбольной академии олимпийских чемпионов братьев Гомельских» провёл трёхдневный семинар с алтайскими тренерами. Днём 72-летний Евгений Яковлевич делился с коллегами богатейшим опытом и накопленной житейской мудростью, а вечерами с азартом и темпераментом, не уступающим фанатскому сектору, переживал за родной клуб, игравший с «АлтайБаскетом». Непередаваемое удовольствие - слушать комментарии мэтра по ходу матчей.

С детства он пользовался славой балагура. Сейчас мечтает издать книгу спортивных баек. Нет сомнений, что сборник пойдёт на ура. Но мы начали беседу с более серьёзных вопросов.

Не стоит впадать в эйфорию

- Евгений Яковлевич, женская и мужская сборные России успешно выступили на последних чемпионатах Европы. Значит ли это, что отечественный баскетбол находится на верном пути?

- Нет, не значит. Золото есть золото, но кто внимательно следил за женским турниром, прекрасно видел: первое место запросто могло обернуться седьмым-восьмым местом. Начали неважно: несколько поражений, победа с разницей в одно очко над Великобританией, которая никогда не была серьёзным соперником. Утверждать, что все в порядке и в Лондоне мы обязательно окажемся если не на первом месте, то втором или третьем, я бы не спешил. О силе сборных США и Австралии лишний раз можно даже не вспоминать, но ведь есть ещё несколько крепких европейских дружин, которые выйдут против нас с открытым забралом.

Что касается мужской команды, то у мужчин всегда высокая конкуренция. Пробиться на пьедестал почёта всегда было очень сложно. Но я хочу, чтобы бронзовые медали, которые завоевала наша сборная в Литве, не воспринимались многими журналистами и общественным мнением, как золотые. Нельзя говорить о том, что сделано огромное дело - на Олимпиаду-то мы ещё не попали. Впереди серьезная квалификация, которая, скорее всего, будет в Литве, а такой расклад далеко не подарок. Возможности получить путёвку на Олимпиаду есть, но называть их стопроцентными я бы не стал.

- Какими все-таки вам видятся перспективы российских команд в Лондоне?

- В моих ожиданиях больше позитивного, чем негативного, и ни в коем случае нет никакой эйфории! Медали любого достоинства меня удовлетворят. Хотя, конечно, я очень хочу, чтобы женщины повторили золотой успех нашей сборной на Олимпиаде в Барселоне.

«Дон Симон», рубашка колом и «баня» от Набутова

- В 2012 году исполнится 20 лет с тех пор, как сборная СНГ под вашим руководством блестяще выступила на олимпийском турнире в Испании.

- Прежде всего тогда сработал фактор непредсказуемости. Из десяти специалистов, которых бы спросили, кто станет олимпийским чемпионом в женском турнире, все десять сказали бы: «США!». Но правильно говорят: нет худа без добра. В стартовом матче мы проиграли Кубе 89:91. Совершили немыслимое количество потерь мяча - 27! Американки были на той встрече в полном составе и успокоились: русские нам не соперницы. Больше на наши матчи они не ходили.

А мы прибавляли шаг за шагом, играли всё лучше и лучше и к полуфиналу с США подошли во всеоружии. Знали, что будем биться не за почётное поражение, а за победу. Янки такой наглости не ожидали. Мы затащили их в вязкую, позиционную игру и проводили разящие контратаки. Есть две страны, баскетболистам которых надо обязательно навязывать борьбу, - США и Грузия. Если они будут выигрывать у тебя 10 очков, то понесутся вперёд с шашками наголо и доведут разрыв до 20−30 очков. Но если вы будете отвечать им ударом на удар, оказывать организованное противодействие, терпеливо гнуть свою линию, они рано или поздно сникнут и сломаются. Что и произошло с американками - они стали допускать ошибки в элементарных ситуациях. А первой «поплыла» их тренер Тереза Гренц. Высокая, красивая женщина, на каждую игру приходила в новом наряде. Всем своим видом давала понять: здесь других чемпионов, кроме США, быть не может! Видели бы вы Гренц на послематчевой пресс-конференции - как на неё ополчились американские журналисты!

Вторым важнейшим фактором стал командный дух. Уже не было СССР, и мы играли под олимпийским флагом. Объединённая команда, или сборная СНГ. Не ахти какое благозвучное название… Девчонки прекрасно понимали, что это их последний совместный турнир. Да и мы с Вадимом Капрановым знали, что после Барселоны уже не будем работать в сборной. Нам всем хотелось выстрелить. Настрой был победный: «Если не мы, то кто?!». В перерыве между таймами, когда мы вели с разницей в 6 или 7 очков, по всем спортивным объектам Барселоны прозвучало сообщение: «В женском баскетбольном турнире назревает сенсация!» И сколько людей подвалило на вторую половину, в том числе начальников - Смирнова и Русака. Мы выиграли 79:73.

Почему я так подробно рассказываю об американках - по сути дела, это был финал. Может, это выглядит нахальством, но даже если бы в решающем поединке противостояла не женская, а мужская сборная Китая, мы бы и её порвали.

- По совету старшего брата, Александра Яковлевича, после феерического полуфинала, чтобы снять у наших девчонок эйфорию, вы им купили вина…

- После игры девчонки поехали в олимпийскую деревню, а мы с братом Сашей и племянником Володей, спортивным телекомментатором, решили прогуляться. Тут-то Саша и посоветовал купить девчонкам вина: пусть расслабятся, поговорят. Я купил три тетрапака «Дона Симона», пластиковые стаканчики, приехал в деревню, вызвал дежурную по сборной: «Собери всех на кухне». Приходит мой помощник Капранов, приходят девчонки - и у всех глаза на лоб лезут: Гомельский разливает вино. Главный тренер, который всю жизнь боролся с пьянством и курением, спаивает коллектив! Закончив разливать, я сказал: «Девчонки, вы сделали большое дело. Финальная игра будет через два дня, отдохнуть и восстановиться успеете, поэтому ничем себе голову не забивайте. Давайте - за победу!». Столько лет прошло, а у игроков сборной воспоминания об этом винце одни из самых добрых. Саша всегда говорил: «Тренер должен быть разным. Всякие ситуации в жизни бывают, нельзя руководить коллективом по одним и тем же стандартам». Сам в этих посиделках не участвовал - очень важно уметь не надоедать коллективу. За состояние девчонок не волновался: женщине ростом в метр девяносто и выше стакан сухого вина - как слону дробина.

- Какие чувства одолевали накануне олимпийского финала и в ходе его? Что в тот день вам больше всего запомнилось?

- Я очень боялся проиграть. После такого триумфа с Америкой уступить Китаю было бы непростительно. Но здесь нам очень помогли сами китаянки. Для них даже серебро было пределом мечтаний. Наши соперницы провели средненький матч, и мы сумели с ними разобраться без особых проблем, выиграв с разницей в 10 очков. Когда закончился матч, навалилось чувство опустошенности и большущая усталость.

Как и все тренеры, я немножко суеверный человек. После поражения от Кубы сменил рубашку и пробыл в ней все остальные матчи. А там была сильная влажность. К концу турнира рубашку можно было на пол ставить.

Осознание важности сделанного пришло только к вечеру, когда вручили медали и позвонил домой. А брат опять говорит: «Сейчас у девчонок в деревне начнётся эйфория. Оставайся с нами». Он жил у Володи, в здании, где размещались представители СМИ. Быстренько соорудили на кухне столик, журналисты подошли, Кирилл Набутов с камерой появился и говорит: «Это съёмки не для широкого показа». А мы уже сидели полуголые, с водочкой… Саша мне тогда впервые сказал: «Знаешь, Женька, а ты Тренер!». Признал, наконец-то. Хотя до этого у меня было уже три золота Европы, серебро чемпионата мира. Вернулся я в Москву, а ко мне с расспросами: «Вы что там, в бане гуляли? По телевизору показывали».

Я никогда бы не стал тренером, победившим на Олимпиаде, если бы не наши девчонки и не Вадим Капранов. Мы с ним разные люди. У нас разные взгляды на многие вещи. Но мы решили перед Барселоной: засунем своё «я» в одно место и вместе пойдём к цели. Я благодарен судьбе, которая свела нас вместе.

Безобразно, когда все заслуги приписываются тренеру. Меня коробит, когда говорят и пишут «Команда Блата», «Команда Адвоката». Есть исторические названия - сборная России, ЦСКА, «Зенит»… Да ничего тренер не сделает без игроков! Не надо из себя корчить Суворова или Кутузова. Я всегда говорю: нет плохих детей - есть плохие родители, нет плохих спортсменов - есть плохие тренеры. Человек, который не интересуется жизнью своих игроков за пределами площадки, - плохой тренер. Глубоко в чужую личность не надо влезать, можно дров наломать, но ты обязан интересоваться простыми человеческими моментами: как дела дома, как здоровье родителей, как с учёбой в институте? Поверьте, это не мелочи!

16 декабря меня попросили выступить перед управленческим персоналом «Северстали». Сталевары попросили поделиться своим опытом по части того, как строить коллектив. Неожиданный, конечно, звонок, совсем из другой сферы, но я с удовольствием поеду. Потому что мне тоже интересно!

Преклоняюсь перед российскими женщинами

- Как думаете, почему с женскими командами вы добились больших успехов, чем с мужскими? Так легли карты или вы всё-таки с женщинами находили большее взаимопонимание?

- Я единственный тренер Советского Союза и России, кто по 20 лет отработал с женскими и мужскими командами. Действительно, с мужчинами золота никогда не завоёвывал. Наверное, у нас разные характеры с Александром Яковлевичем. Его жёсткость, умение преодолевать трудности шли ещё от довоенной закалки, он в 13 лет уже конюхом работал. В этой жизни Саша умел сражаться до конца, кулак был всегда на прицеле. Вы представляете, что это такое - тренеру девять раз становиться невыездным? Крови у него много выпили всевозможные завистники и недруги.

Наверное, я более доступный в общении и никогда не пытался говорить с людьми с позиции силы. На мой взгляд, российские женщины - особая категория. В нашей жизни им предстоит преодолевать очень много трудностей. Я в шутку говорю, что руки у них длиннее всех - в каждой руке по тяжеленной сумке, поэтому до кольца им поближе. Наши высокорослые баскетболистки всегда мечтали выйти замуж, порой - лишь бы за кого. И часто попадались такие мерзавцы, которые сидели у них на шее, нахлебники. Но если женщина верит тренеру, видит, что он её не обманывает, работает с ней в унисон, пытается её поддержать, она горы свернёт. Могу привести десятки примеров, когда женщины после родов, абортов, тяжёлых травм выходили на площадку и бились насмерть! Это была битва не только за команду и за себя, но ещё и за тренера, в котором они видели соратника и просто нормального мужика. Я не хочу ругать мужчин, но у меня были примеры, когда у мальчика застучало что-нибудь в копчике, заныл мизинчик, и он уже не мог играть.

Российские женщины привыкли к большому труду и тяготам, их не испугаешь некомфортом или недоеданием. У многих наших девчонок перед глазами примеры их матерей и бабушек, переживших такие лихие времена, что и врагу не пожелаешь. У женщин очень хорошо развито чувство сопричастности, солидарности и ответственности. Бараны те руководители, которые не доверяют и недооценивают женские возможности. Не слушайте тех, кто скажет: «А-а, это Гомельского бабское внимание испортило». У меня тоже есть свой комплекс: я считаю, что женщине не стоит руководить взрослой женской командой. Вот с детьми работать - да! Со взрослой командой начинаются женские эмоции: эту люблю, эта - дура. Я подчёркиваю, это всего лишь моё субъективное мнение. Но ещё раз могу повторить: когда дело касается выполнения обязательств, чувства ответственности, российские женщины стоят выше мужчин. Я поработал с испанками, с израильтянками - говорил и буду говорить: преклоняюсь перед нашими девчонками.

Старший брат говорил: «Да на твоих баб будут ходить только тогда, когда они голыми начнут играть!». Я ему и многим другим говорил: «Возьмите карандаш и посчитайте, сколько на крупнейших международных турнирах завоевали наград российские женщины, а сколько мужики. Да мужики рядом не стояли!»

Женщина конкретна

- Вы всегда подчёркивали, что в тренерской работе с женщинами очень важна психология. Можно подробнее?

- Очень важно следить за своим языком. Женщина очень конкретна. Положил одной руку на плечо - остальные тут же решат: «Ты с ней спишь». Мат не воспринимается. Это мужику можно спокойно сказать на ухо пару непечатных предложений, и он всё прекрасно поймет.

Женщин всегда надо хвалить за труд. Когда я только начал работать с ними, была одна показательная история. Привык, что мужики спокойно могут жонглировать двумя мячами. А тут увидел, как у одной девушки это упражнение получилось неуклюже, и засмеялся. Она подошла и сказала: «Вы лучше матом меня обложите, только не смейтесь». После этого я над девчонками никогда не смеялся.

Так получилось, что в первые пять лет работы с женской командой они меня многому учили. Моя карьера в женском баскетболе началась из-за трагедии. Знаете, когда брату было плохо, когда его снимали со сборной или не выпускали за границу, всегда находились мерзавцы, которые пытались «добавить» Саше по принципу: «Не можем до тебя добраться, так шлёпнем младшего». Была ситуация, когда мужская команда «Динамо», с которой я работал, не пробившись в четвёрку сильнейших, заняла в турнирном раскладе седьмое место. Доброхоты добились, чтобы на моё место пришёл опытный тренер Алексеев. А мне предложили должность второго тренера. Я не согласился и стал через военкомат оформляться на тренерскую работу в Венгрию, где дислоцировались наши войска. И вдруг юниорская сборная СССР погибает в авиакатастрофе в Праге - самолёт при приземлении разломился пополам, баскетболистки сидели в хвостовой части… Наставником этой команды был старший тренер московского «Динамо» Борис Федотов, а играли в ней четверо динамовок. Шёл 1972 год. Меня срочно вызвало начальство: «Ты остаёшься, будешь восстанавливать женскую команду». Как я только не отказывался, даже про молодую жену говорил - бесполезно.

И вот эти женщины, которые понесли такие страшные потери, у которых одна, Татьяна Овечкина (будущая двукратная олимпийская чемпионка), едва вернулась после родов, а у нескольких были травмы, они по-настоящему сплотились вокруг меня. До этого они меня видели только на тренировках мужчин. Эти большие игроки меня очень многому научили. Относились с огромным уважением, но, когда надо, поправляли и исправляли мои «пенки». Первый год совместной работы принёс шестое место, потом - четвёртое, третье, второе, третье. В эти пять лет мое КПД как клубного тренера было самым высоким.

Болельщики со стажем помнят прекрасную команду из Риги ТТТ, где играла великая Ульяна Семёнова. В свой серебряный сезон мы из пяти матчей с ними выиграли в трёх. В том числе в Риге! Представляете, какие чувства испытывал я, выпускник Латышского института физкультуры? В те времена запрещали называть истинный рост Семёновой: писали везде, что 2 метра 10 сантиметров. А она было как Ткаченко - 221! С Улей же было невозможно что-то сделать, когда она поднимала вверх руки с мячом. Но у меня была команда-конфетка. У нашей центровой Ворониной рост был метр девяносто. Что мы придумали - Галка устраивала ей «коробочку». Становилась головой к лопаткам Семёновой с одной целью - не дать приблизиться к кольцу, отсечь её. Пусть даже на 30 сантиметров, на полметра, но дальше от кольца будет центровая ТТТ! Попадёт - ладно, но если не попадёт, наши подберут мяч, и пока Ульяна дойдёт центра, Воронина будет уже под чужим щитом. А Овечкина давала филигранные передачи, сантиметр в сантиметр.

Когда начало валиться мужское «Динамо», меня опять вызвали к начальству… Девчонки потом полгода не разговаривали! Мне в жизни всегда везло с женщинами. В том числе с женой, Татьяной Андреевной. Если женщина любит, она преломляет через себя все твои проблемы и даёт правильные советы.

- У спортсмена завязался роман - это благо для команды?

- У всех по-разному. В этом вопросе очень важны и голова, и воспитание. Интересно, что высокорослые ребята очень часто женятся на миниатюрных женщинах. Был у нас в команде Саша Петров, его рост - 2 метра 15 сантиметров, у жены - метр шестьдесят два. Так вот она приходила к начальству и твёрдо заявляла: «Пока не получим „Волги“, мы играть не будем!». Великий хоккейный тренер Тарасов создал в ЦСКА женсовет. Кто-то смеялся над этим, но Анатолий Владимирович знал, что делает. Он через жён влиял на дисциплину игроков: «У вас есть материальный достаток? Есть. Хотите, чтоб ваши мужья подольше играли в сборной и ЦСКА и получали премиальные повыше? Заставьте их пить поменьше, контролируйте в «керосинных делах».

Многие жёны трепетно относятся к работе мужей. Мне очень нравится позиция супруги Сергея Мони. Умная девчонка! Папа играет, а она всецело подчинила свою жизнь семье, двум детям, созданию домашнего уюта. Мужья в таких семьях всегда стремятся домой!

Личность требует заботы

- Я знаю тренеров, которые говорят про своих лидеров: «Лучший по игровым качествам, но по человеческим - такая скотина!». Были у вас игроки, которые многого достигли, но так и не стали вам близкими людьми?

- В работе тренера очень важно быть терпеливым. Нередко большой игрок бывает большим негодяем. Не каждому дано пройти искушение медными трубами. Но тренерское искусство заключается ещё и в том, что надо уметь находить контакт с разными людьми, видеть их сильные и слабые места. А для этого крайне важно уметь слушать! У нас многие любят говорить, но слушать - единицы. Внимательно слушать надо даже детей - всегда получишь ценную информацию. А что уж говорить о большом игроке! Кто-то в силу своего ограниченного интеллекта и воспитания считает, что он ухватил бога за бороду, а вокруг мелюзга, подносчики снарядов. Но баскетбол игра командная. Я ни от одного великого американского игрока не слышал «яканья» - в любом интервью на первом месте интересы команды. Великим игрокам нельзя позволять чувствовать вседозволенность, иначе он завтра напьётся, а послезавтра прилюдно пошлёт тебя на три буквы. С другой стороны, их надо поддерживать. Потому что в трудную минуту именно Личность переломит ход тяжелейшего поединка.

Почему я так тепло отзываюсь о Наташе Засульской, олимпийской чемпионке 1992 года? За площадкой она самый весёлый, тёплый и открытый человек. В игре Засульская становилась тигрицей. У неё был не очень высокий рост для центровой. Когда мы играли против сборной Югославии, я говорил, показывая на её куда более крупную оппонентку: «Наташка, ты гляди - на её фоне ты красавица, Дюймовочка! Ты выйдешь сейчас и порвёшь ее в клочья». У Засульской крылья вырастали!

У Сергея Белова был прекрасный бросок, благодаря которому ЦСКА и сборная СССР выиграла много матчей. Но мало кто знает, что Белов постоянно оставался после командных тренировок и бросал по кольцу по 500−800 раз. А вспомните Денниса Родмана. Журналисты, особенно американские, взахлёб писали, сколько у него колец в ушах, какая у него причёска, сколько было женщин. Некоторые даже в душ проникали, чтобы поведать читателям об особенностях его интимных мест. А рассказывать-то надо было прежде всего о том, что после каждой игры или тренировки Родман качался на тренажёрах, подтягивал атлетизм, что он тщательно анализировал каждого своего соперника, до мелочей просчитывал, как именно играть против него, как ноги правильно поставить, спину… Поэтому и уникальный рекорд по подборам принадлежит именно ему - в среднем 19 за игру!

Иногда надо закрывать глаза на некоторые слабости таких людей. В советское время была большая многолетняя битва ЦСКА - «Жальгирис». Однажды ЦСКА стал чемпионом страны после игры в Каунасе. Мы с братом, тренировавшим армейцев, возвращались в одном купе поезда. Ну ясно - чемпионы Союза, ребятам не грех было выпить. Что сделал Саша? Мы закрылись в купе и не стали ходить по коридору «с палкой». Хотя Саша мог врезать при случае. И никаких эксцессов не было. Никто не срывал стоп-кран, не бил стёкол, не лез в пьяную драку.

- Многие мужчины после окончания спортивной карьеры не могут найти себя в обычной жизни и частенько «садятся на стакан». Женщины легче адаптируются к жизни после баскетбола? - У женщин очень многое зависит от замужества. Если брак удачный и дома всё нормально, то спортсменка не делает трагедии из своего будущего. Сейчас у сильных баскетболисток хорошие контракты, которые позволяют им сделать сбережения на «чёрный день». Самые умненькие, пока играют, успевают получить хорошее образование. «В стакан» больше уходили в советские времена. Сейчас меня больше беспокоит другая беда - многие уходят в болезни. Большой спорт никогда не прибавляет здоровья. Тяжёлые травмы бесследно не проходят. Зрелость общества, действительно, проверяется на том, как оно относится к ветеранам, инвалидам и детям. На сегодняшний день есть масса забытых людей из большого спорта, которым надо помогать.

Умный тренер всегда будет заботиться о будущем своих игроков. И если у него есть связи, хорошие контакты, он им поможет нормально устроиться в новой жизни. Есть великий женский тренер Давид Яковлевич Берлин, проработавший 60 лет в одной команде. Рекордсмен мира! У него все девчонки с квартирами, с образованием, с работой. Есть большущий тренер Карполь. Некоторые его выставляют злобным горлопаном, а Николай Васильевич заботился о каждой девчонке, создавал им все условия, сделал много доброго. Он никого не унижал и не оскорблял по-настоящему. Его крик на площадке - это всего лишь эмоции.

«Динамо» вернётся в элиту

- Вы настоящий патриот «Динамо». За что вы так любите этот клуб? Что в нём такого особенного, что отличает его от ЦСКА или «Спартака»?

- На заре тренерской карьеры, когда я ещё работал в Волгограде, мне предложили создать динамовскую команду. За основу я взял своих старших ребят из ДЮСШ и с помощью милиции, которая в меня поверила как в специалиста, стал строить команду. И вдруг, было это в 1967 году, нам приходит приглашение из Египта, из города Порт-Саид, который являлся побратимом Волгограда. С момента окончания «шестидневной войны» между Израилем и Египтом прошло меньше года… А моя национальность не совсем весёлая для Египта. Звоню брату. «Вот незадача, Женька! Даже и не думай - никогда тебя в Египет не пустят»… В нашем зале чекисты как раз играли в волейбол. Я подхожу к нашему спортивному куратору и излагаю суть дела. «Ну и что? — спрашивает Николай Сергеевич. — Вы кем работаете? Тренером? Вот и работайте, остальное - не ваше дело».

Первая поездка за рубеж у любого советского человека - это такое незабываемое событие! Когда мы прилетели в Каир, работники посольства налили мне виски и сказали: «Женя, ты третий еврей, который очутился в Египте. Первый - главный инженер Асуанской плотины. Второй - первая скрипка Большого театра». Понимаете, в «Динамо» я никогда не чувствовал к себе национальную неприязнь. Мы никогда не брали количеством, у нас на первом плане было качество. И ни у кого не было такой выдающейся личности, как Лев Яшин. Ни у кого не было Виталия Давыдова, Саши Мальцева и Михаила Воронина. Я не помню случая, чтобы Яшин при встрече не поинтересовался делами в баскетбольном «Динамо». У нас проводились международные соревнования, Динамиады. Принимали в них участие соцстраны. Очередная проходила в Бухаресте. Я прибыл с мужской командой, а Бесков с футболистами пролетал транзитом - им надо было в Турцию. Яшин был начальником команды. Мой руководитель делегации полковник КГБ Миша Силин дружил с Львом Ивановичем. В Бухаресте был и председатель ЦС «Динамо» Дерюгин, золотой дядька. Силин пригласил футболистов на наш финал. После игры Бесков команду увёл, а мы, как победители, руководство делегации и Лев Иванович остались на банкет. Ко мне подходит румынский тренер Дан Николеску, мой приятель, и говорит: «Женя, огромная просьба. Я родился в один день с Яшиным, можно у него автограф попросить?». Я только начал объяснять Яшину, как он поднимается: «Давай его сюда!». Обнялись, выпили по стопочке и Лев Иванович общается с ним как со старым знакомым. Вышли работники ресторана - он никому не отказал в автографе. Очень открытый и душевный был человек. Он был не только мировой легендой на поле. Это была легенда по отношению к людям. При этом Яшин ни с кем не был запанибрата. Я очень горжусь тем, что был с ним знаком.

Конечно, карать у нас умели. И среди силовиков всегда хватало разных людей. Но для меня «Динамо» прежде всего та организация, где я встал на ноги, стал человеком, где меня поняли и поддержали. Саша всю жизнь «Динамо» ненавидел, а я - «коней», ЦСКА. Шучу, конечно! С уважением отношусь к армейскому клубу, но меня туда никакими коврижками не заманишь.

- У «Динамо» такая славная история, были большие победы и в недавнем времени, и вдруг команда вылетела из элиты в высшую лигу. Как вы это пережили?

- Два года назад я перенёс серьёзную операцию - сделали шунтирование. На время оказался не у дел… А в сегодняшний спорт пришли люди, которые смотрят на него как на средство обогащения - и не более. Большие деньги, пришедшие в российский баскетбол, принесли много хорошего. Но и негатива выплеснулось немало. Сейчас очень трудно общаться с молодыми российскими игроками. Их самооценка превышает все разумные границы. Первое, что они у меня спрашивают: «Сколько?». Не сколько времени он будет играть, а сколько заплатят. Рядом с большими деньгами появились посредственности, которые возомнили себя знатоками и всё хотят решать сами… Я потратил много крови и здоровья, чтобы сохранить команду. Большущее спасибо руководителю ЦС «Динамо» Проничеву, председателю московской городской организации ВФСО «Динамо» Шукшину и отдельное спасибо главкому внутренних войск Рогожкину, который в молодости играл в баскетбол. Мы в Новосибирск прилетели на его самолёте, ребята могли спокойно выспаться во время перелёта. Нас разместили в Институте внутренних войск, замечательно кормили три раза. Эти люди помогли сохранить баскетбольное «Динамо».

Я уже возрождал однажды «Динамо», когда его три года не было на карте чемпионата России. И буду снова биться за его возрождение, пока есть силы и здоровье. Сейчас в команде играют молодые ребята, у которых есть возможность для роста, есть доверие. И долго пребывать в высшей лиге мы не намерены. Нельзя терять такой бренд. «Динамо» было первым чемпионом Советского Союза. Раньше не было года, чтобы динамовцы не поставляли игроков для сборных СССР и России. Так что нашим недоброжелателям я говорю: не спешите нас хоронить!

Письмо Абрамовича

- Александра Яковлевича игроки за глаза звали Папой, а вас как?

- (Смеется.) Мамой! Яковлевичем называют. А Папа - это очень хорошее прозвище. Тарасова тоже так называли. Когда я был маленьким, брат всегда звал Рыжим. Звал так только он и до тех пор, пока я не стал лысым. Ему очень не нравилось, когда кто-то нас путал. Допустивший ошибку мог и «поджопник» схлопотать. А спутать нас можно было легко. Мама даже путала наши голоса, когда я звонил ей по телефону.

- Раз уж вспомнили о детстве… Когда умер Сталин, вам уже шёл пятнадцатый год. Вы так же плакали, как и вся страна? Или уже кое-что понимали?

- Я учился в восьмом классе, когда Сталин умер. Директором школы был армянин. Нас собрали в актовом зале, директор вышел сказать о том, что произошло, и заплакал. Я до слёз не дошел. Да и дома я не увидел, что случилась какая-то сверхтрагедия. Отец, кстати, прошёл всю войну - с первого дня ушёл на фронт, вернулся домой в звании капитана. От ощущения того, что он остался жив в той страшной мясорубке, папа выпил всю водку и выкурил все папиросы за себя, Сашу, меня и наших внуков. Он умер в 63 года, но был счастлив, что вернулся с войны, увидел детей и прочие радости мирной жизни… После института я приехал работать в Сталинград, и через четыре месяца его переименовали в Волгоград. На моих глазах разбили его памятник на Волгодонском канале. Снесли бульдозерами постамент возле главпочтамта - я как раз ждал там заказанного разговора с Сашей. Тогда на каждое предприятие и завод приезжали люди и рассказывали, сколько лет они отсидели в лагерях, как пострадали их семьи. В Волгограде был институт инженеров городского хозяйства, горхозом звали. Там очень много грузин училось. Они вышли на улицу с плакатами: «Нет Сталинграду!», «Город на Волге - это Волгоград»…

Сталинский период нельзя мазать одной краской. Я никогда не был сталинистом. Конечно, он тиран и не дай Бог вернуться в те времена. Но надо помнить и попытаться наконец-то осмыслить другое: почему же все остальные так легко стали на колени?

- Но, давайте, наконец, о более весёлых вещах. Вы из тех, кто за словом в карман не полезет.

- Юмор мне всегда помогал в работе. Он помогает расслабиться, найти с собеседником общий язык. Я не стесняюсь посмеяться над собой: «Смотрите, девчонки, карлик Гомельский показывает упражнение!». Если встречаю человека, не способного оценить шутку, он мне кажется очень ущербным. Если за время тренировки тренер ни разу не улыбнулся, у него обязательно будут большие проблемы. Любая хохма может создать хорошую атмосферу. В сборной была девчонка, которая здорово пародировала манеру ведения мяча Вадимом Капрановым. Все вповалку лежали. Вместе с Капрановым. Разве это плохо?

Я потихоньку записывал смешные истории, собрал большое количество спортивных баек и хочу издать небольшую книгу с названием «Юмор в баскетболе». Вот одна из хохм, связанная с братом. Приезжает его команда в Тбилиси. Играть там всегда было тяжело, к тому же судейский корпус как обычно работал в пользу хозяев… Саша злится, рядом его помощник Озеров. Судья в открытую помогает грузинам. Брат поворачивается к помощнику: «Как его зовут?» - «Котик». Котик - уменьшительное имя от Котэ. А брат как взорвётся: «Чтобы я эту суку ещё котиком звал?!».

У меня был случай. Японцы пригласили нашу сборную на товарищеские игры. После ужина девчонки отправились отдыхать, а мы с Капрановым и врачом остались с хозяевами. Это сейчас каждый знает про особенности японской кухни, а тогда… Стол накрыт - настоящее произведение искусства, икебана просто! Врач тянет руку в тарелку с красивейшими маслинами, официант сзади испуганно шепчет: «Стоун, стоун!» То есть камень, муляж! Приносят тарелку - ну блинчик стопроцентный. Помощник берёт ножик и пытается резать. А это тёплая скрученная салфетка. Приносят тёплую воду для полоскания рук - мы её пытаемся выпить! Потом уже боялись притронуться к любому новому блюду.

- Напоследок один из любимых анекдотов.

- Умирает в Америке старый еврей Абрамович. Пишет письмо брату в СССР: «Дорогой Сёма, я ослеп и оглох. И мои 19 фабрик в Детройте, Чикаго и Хьюстоне теперь принадлежат тебе. Приезжай и владей». Советского еврея, естественно, вызывают в КГБ, где ещё раньше ознакомились с содержанием письма: «Товарищ Абрамович, у нас есть маленькое предложение. Не стоит вам туда лететь. Пусть ваш брат со всем его добром переезжает к нам». — «Простите, а вы внимательно читали письмо? Брат пишет, что он ослеп и оглох. Но ведь не сошёл же с ума!».

Сергей ЗЮЗИН, специальный корреспондент «Российской газеты» в Барнауле,

«Алтайский спорт», 8.12.2011.