Всё, что они успели в Пекине, - улыбнуться солнцу. Российские паралимпийцы едут домой

Международный паралимпийский комитет пересмотрел принятое накануне решение и не допустил наших до главных соревнований четырехлетия.

Если бы не было этого дня, этого солнечного четверга, все воспринималось бы с меньшей болью. Отмени МПК наше участие в Играх накануне, и это влилось бы в общий поток санкций. Досадно, но ожидалось. Не судьба. Развернулись, улетели.

Однако этот четверг был. Ранневесенний, лимонадный, яркий. Передо мной в микст-зоне стоял биатлонист и лыжник Влад Лекомцев, двукратный чемпион Паралимпийских игр. В январе он взял шесть золотых медалей на чемпионате мира, а сейчас рассказывал, как чуть ли не три дня добирался в Пекин через закрытое небо. И улыбался ярче, чем солнце китайских предгорий.

У Влада нет руки по плечо. Он деревенский, помогал отцу, за рукав затянуло в комбайн. Одну руку удалось спасти. Только одну. Влад приехал в Китай, понимая: без этих стартов Россия останется без паралимпийских стартов на 12 лет.

Осталась.

Лекомцева сменил Ваня Кодлозеров. Он родился с одной неправильной рукой. Он обожает выбираться с отцом на рыбалку. Он не был дома с октября, больше четырех месяцев. Готовился. Теперь отдохнет.

Пока говорили, трассу на бобе-каркасе утюжил Иван Голубков. Спортсмен из категории «сидя», то есть без ног. Таким и появился на свет, родители отказались от сына. А он стал трехкратным чемпионом мира. В 16 лет нашел их, изредка переписываются. Отношения сложные. И олимпийским чемпионом в ближайшие четыре года Ивану не стать.

Еще в биатлонной сборной есть Женя Черный. Ему 17, он школьник, родом из Тихорецка. Напустили с пацанами газа в подвал, чиркнули зажигалкой, всех вышвырнуло на хрен оттуда. Четыре месяца лежал в коме. Теперь четыре года будет ждать следующих Игр.

Саша Проньков в шесть лет сунул руки в трансформатор, лишился обеих кистей…

Эти истории мне за 20 минут знакомства поведала удивительная женщина Ирина Громова. Она тренирует сборную паралимпийев тридцать лет. Дарует людям с искалеченным телом здоровую душу. Командирша и мама, конструктор бобов и рассказчица. Я слушал ее, щурился на солнце и делал вид, что в носу почти не чешется, а глаза почти сухи.

Почему нельзя было сразу отказать российским инвалидам, как отказали всем остальным и во всем остальном? Какие невидимые жернова скрипели, продавливая сначала первое, потом второе решения? Неужели были сомнения, что ситуация с разрешением россиянам выступать чревата скандалами, а с отменой разрешения — еще большим скандалом?

Ни слова не скажу о главных виновниках, для каждого они свои, и им глубоко плевать на спорт. Они не из этой колонки и рубрики. Я просто хочу, как нормальный землянин, чтобы люди, избежавшие ужасных побочек своей инвалидности, имели еще один шанс заявить о себе в этой жизни. Чтобы короткие туловища, проносящиеся мимо меня по снежному настилу на странных конструкциях, чувствовали себя теми, кто они есть на самом деле — победителями. Чтобы не всегда видящие глаза, обращенные к солнцу, улыбались, а не плакали.

Хочу и не знаю, как это сделать. Пишу и плачу вместе с ними.

Евгений Дзичковский/"Матч ТВ"