Барнаул - город славы трудовой: как будущие спортсмены в детские годы ковали в тылу победу в Великой Отечественной войне

Несмотря на то, что военные сражения Барнаул не коснулись, подвиг города вошел в историческую летопись Великой Отечественной войны. Наш город совершил всего за год-два грандиозный прорыв в экономической сфере, построив за это время, буквально в чистом поле, 14 крупных промышленных предприятий, эвакуированных из западной части страны! И это в отсутствие лучших сил, которые уже ушли на фронт, и вся эта нагрузка легла на плечи женщин, стариков и подростков. Причем, понятно, что среди них квалифицированных специалистов заводских специальностей сразу не было.

Этому уже их учили старые кадры с эвакуированных в Барнаул предприятий. Можно сказать, на ходу. А приезжали они вместе со своими семьями, нужно было как-то обустраиваться на новом месте, а этих мест зачастую и не было. У самих барнаульцев в то время было семеро по лавкам. И вот в этой кутерьме все, как могли, уплотнялись и уживались. Наша семья тогда жила в подвале дома № 36 (дом с аркой, сейчас он - Калинина, 5) Строили бараки, рыли землянки, переделывали в жилье подвалы, старые амбары, склады и сараи.

Все взрослые уходили на работу, оставляя детей на попечение таких же детей, но более старших. Подростки 14−16 лет уже тоже ходили на работу. Автобусов тогда не было, а первые трамваи в Барнауле появятся только после войны, когда построят для них трамвайные пути. Все тогда ходили на заводы пешком по пескам. На велосипеде по пескам было не проехать. Город был маленьким, всего 150 тысяч жителей, а 41 тысяча из них ушли на фронт.

Меланжевый комбинат, построенный еще до войны, в 1934 году, был самым крупным предприятием города. Основная масса населения работала именно там. А остальные - по месту жительства на поселках - на вагоноремонтном заводе, обозостроительном (телеги делали), канифольно-терпентинном, металлозаводе (теперь АЗА), сапоговаляльной и овчинно-меховой фабриках. Была еще автобаза по ремонту грузовых машин. Это, пожалуй, и все крупные предприятия довоенного Барнаула.

Справка «АС». Меланжевый комбинат (ныне ОАО Барнаульский меланжевый комбинат «Меланжист») в годы войны выпускал продукцию только для военного ведомства: хаки на обмундирование, бязь на белье, искусственный мех на шапки-ушанки. В 1942 г. в строй вступил единственный в стране цех по производству стерлинг-шлангов (изоляционные материалы), а на механическом заводе комбината выпускали артиллерийские снаряды. Всего за годы войны было произведено 137 млн метров ткани, 5 млн метров стерлинг-шлангов, 40 млн метров парашютной лямки и тесьмы. Коллективу предприятия присуждалось переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны, группа работников была награждена боевыми орденами;

Район, что рядом с вокзалом, железка и Осипенко, обслуживали станцию и депо. Там, в основном, жили железнодорожники. Машинисты паровозов считались привилегированным классом, молодежь трудилась кочегарами на паровозах, в мастерских слесарила. Фрезеровщиков, токарей, наладчиков станков в городе было очень мало.

Правда, были еще предприятия кооперации - артели, которые объединялись в союзы. В них входили артели кожевенного, мехового и валяльного производства. Была крупная - «Красный Октябрь». Их Хрущев к началу 60-х уже разогнал. Такие артели перерабатывали овчины и кожи, а в пошивочном цехе шили добротные полушубки, фуфайки, стеганые брюки, гимнастерки и галифе. Моя мать в 1942 году, подростком, уже работала в такой артели, где закройщиками и портными трудились эвакуированные москвичи. По всему видно было, что они имели кое-какие средства, добротные вещи, а их женщины - часы, серьги и колечки. Но уже в первую зиму и они распродали с себя все, что у них было.

Зарплата в 300 рублей считалась достойной, и на нее в годы войны можно было купить на рынке большое ведро картошки. За ведро угля давали - ведро мороженой картошки. Но нищета была очень страшной. От зарплаты мало что оставалось: все уходило на еду, военные займы и налоги. На хлебные талоны можно было купить для рабочих 600 грамм хлеба, служащим и иждивенцам - 400 г, детям - 300 г. Да еще все старались как-то собрать подарки для фронта к каждому Новому году. Это было - святое дело, последним с фронтом делились. Всего с Алтая ушли девять эшелонов подарков на средства трудящихся: многие десятки тысяч валенок, полушубков, рукавиц и шапок.

Справка «АС». За три года войны фронтовики получили от трудящихся Алтая 19,3 тысячи полушубков, 107 тысяч пар валенок, 284,6 тысячи пар рукавиц и 47 тысяч шапок. Кроме того, Алтай отправил на фронт 2,6 млн. тонн хлеба, 150,4 тысячи тонн мяса, 160 тысяч тонн картофеля и овощей, 35,2 тысячи тонн масла, 48 тысяч тонн сахара, а также сыр, рыбу, мед, грибы и ягоды.

Правда, Америка высылала нам гуманитарную помощь - одежду, но ее никто не носил, все на барахолке продавали. А если кто и оставлял себе, то обычно не надолго: за такими вещами воры охотились. В магазинах ничего не было, и они закрывались, а в них организовывались цеха артелей.

Первую зиму еще перезимовали кое-как, за счет того, что выросло летом. Но, понятно, все съели без остатка. Обычно продукты подкупали на рынке, но это до войны. А тут цены - не подступиться! И уже весной 1942 года картошку и подсолнух (на жмых, масло и семечки) высаживали повсеместно, не только в огородах, а на всех пустырях и где есть свободное место.

Военные зимы были суровыми, с буранами и метелями, трескучими морозами. В такую погоду не всегда можно было дойти пешком от заводов до дома, особенно в старую часть города. Поэтому оставались ночевать в цехах, если там тепло было, как на старом вагоноремонтном: подкладывали фуфайку и так спали.

Справка «АС». Барнаульский вагоноремонтный завод (в настоящее время ОАО «Барнаульский ВРЗ»). Осенью 1941 г. в цехах предприятия разместилось оборудование эвакуированных из Москвы, Днепропетровска, Рославля заводов. Линейный цех завода был переведен на изготовление корпусов артиллерийских снарядов (начальнику этого цеха Ф.И.Львову, первому в Барнауле, в 1943 г. было присвоено звание Героя Социалистического Труда). Механический цех завода увеличил выпуск продукции за время войны в 25 раз, то есть за одни сутки давал ее столько, сколько в довоенные годы в течение месяца. Завод поставил фронту миллионы снарядов, 3 ремонтно-восстановительных поезда, несколько банно-санитарных поездов, 2 тысячи железных печей-времянок, 1700 вагонов. В ноябре 1942 г. за образцовое выполнение заданий фронта коллектив завода в числе первых был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1946 г. ему было оставлено на вечное хранение переходящее Красное знамя Министерства путей сообщения и ЦК профсоюза;

Но это уже позже, когда цеха на новых эвакуированных заводах построили. А так работали под открытым небом, в 1942 году еще ни один новый завод построен не был, хотя военную продукцию заводы № 77 и № 17 уже для фронта давали. Заводы строились по законам военного времени. Не было питьевой воды, канализаций, тепла, а все удобства - на улице. Сразу за выемкой, и до нее, в районе, где теперь Новый рынок, недалеко от заводов, люди выкапывали себе землянки, используя все, что могло пригодиться при их утеплении. Так появился Копай-город. А кругом - бараки, бараки, бараки.

Процветало воровство. Но крали не только на рынках и барахолках, но даже в бараках, хотя вроде и красть-то нечего было. Пользовались, что люди повсеместно на работе. Бывало, что и ночью залазали в форточки. Самой удачной добычей для воров считались хлебные карточки. У моей мамы так украли за весь месяц. Что делать? Она боялась своей матери признаться. Это же надо было идти по людям просить, чтобы они собрали кто-что мог, что-то оторвали последнее от себя. И она голодала. Приходила домой в подвал с работы, ложилась на топчан, накрывалась с головой, пока не опухла совсем…

Но люди у нас в Сибири всегда были отзывчивыми на чужое горе, и выходили ее. Война всех объединила: и местных, и эвакуированных, и родственников врагов народа, и депортированных поляков, которые работали у нас на стройках заводов. И когда я спрашивал у мамы про войну, она всегда мне говорила: «Не хочу я ничего вспоминать, а то опять всю ночь не усну!»

Отец тоже не любил вспоминать о своей юности. Правда, иногда рассказывал, как учился в школе. Почему-то это отложилось в памяти. Наверно, потому, что сам только в школу пошел. Так вот, писать в военное время не на чем было, и писали перьевыми ручками на газетах, старых книгах и обоях. А чернильницу зимой держали в руке, чтобы чернила в ней не замерзали. Появились ФЗУ - фабрично-заводские училища, организованные при новых заводах, где готовили подростков по новым специальностям. В свое время я сам учился на фрезеровщика и несколько лет работал по специальности на заводах по третьему разряду, поэтому знаю, о чем говорю. Но во время войны некогда было учиться скрупулезно теории, нужно было давать продукцию фронту.

Поэтому наставники молодежи буквально в считанные месяцы натаскивали ребят на 4−5 разряды! А как этому можно научить? Только в одном случае: если наставник будет каждый день по 10−12 часов кряду все объяснять и лично показывать на собственном примере. По-другому никак! Что собственно повсеместно и происходило. Умудрялись, находили время, хотя у них и своя плановая работа была.

Подростки под открытым небом токарили и фрезеровали детали повышенной сложности по чертежам, которые объяснял мастер или опытный наставник. А станки-то были рассчитаны на взрослых, и поэтому, чтобы работать как все, подросткам подставляли под ноги ящики. Это сейчас дети растут очень быстро, потому как питание совсем другое, и некоторые уже в 14−15 лет - баскетбольного роста! А тогда не было никаких причин для этого.

Кто видел эти станки, тот поймет, как их устанавливали. Из Ленинграда, Одессы, Николаева, Харькова и Сталинграда их грузили на железнодорожные платформы и баржи большими подъемниками-кранами, а в Барнауле, где зачастую не было и подъездных путей - сгружали вручную, с помощью досок, на «пупу». Кто разгружал? Да те же подростки вместе с эвакуированными рабочими. Многие молодые ребята в те времена надорвались и стали инвалидами, а некоторые даже умерли.

Но заводы строились. И мне хотелось бы рассказать, как тогда работали наши подростки, которых уже в послевоенное время я хорошо знал. Многие из них стали после войны известными барнаульскими спортсменами.

Владимир ГОВЯЛИС, 1927 года рождения, один из организаторов барнаульской футбольной команды «Авангард» котельного завода, нападающий и обладатель Кубка края 1952 и 1953 годов.

- Эвакуировали из Подмосковья. Подселяли нас в ноябре 1941 года на пятый стройучасток в двухэтажные деревянные дома меланжистов. Приехали фактически на голое место, да и сами почти голыми были. Голодуха была просто - ужас! Мысли были одни - поесть и поспать. В 1942 году, в 14 лет, я уже работал наравне со взрослыми на котельном заводе, который эвакуировали из Ленинграда. Запомнились и сами ленинградцы - заводские специалисты. Все как на подбор - культурные, воспитанные, порядочные люди. Меня взяли на работу учеником модельщика, диковинную для Барнаула профессию. Учили, объясняли, разжевывали буквально все, что мне было не понятно. Начальником нашего цеха был Адам Адамович Язерский. Правда, цеха еще никакого не было - сарай! Но работали, не роптали. Мне вместо положенных 600 грамм хлеба давали 800, как литейщику литейного производства. Да еще 200 грамм хлеба добавляли за то, что я ходил помогать на завод механических прессов нашим формовщикам. Подкармливали, чтобы силы были. Разряд пораньше присвоили, понимали, что тяжко на зарплату ученика жить. Тогда ее хватало только на котелок картошки. А однажды Язерский принес в цех булку хлеба, которую разделил пополам со мной, и мы ее тут же съели с водой. Булка была большой и круглой. Вкус и запах ее я еще долго помнил. Во время войны мы работали не из-за денег, понимали, что каждый из нас приближал день Победы. Поэтому и работали по 12 часов в сутки, без выходных. Всего на котельном заводе я отработал 21 год.

Справка «АС». Котельный завод основан в 1942 году на базе эвакуированного Невского машиностроительного института им. В.И.Ленина. Разгрузку прибывшего заводского оборудования, закладку фундамента и стен первого корпуса выполняли приехавшие рабочие и инженерно-технические работники. В первом производственном корпусе расположились инструментальный, арматурный, механический, ремонтно-механический цеха. С первых месяцев работы завода началось производство энергетической арматуры и котельного оборудования. 27 февраля 1943 года по решению Государственного Комитета Обороны на строительство котельного было выделено 20 млн руб. капвложений. В соответствии с планом основные корпуса завода, в том числе котельно-сварочный, должны были сдать к 15 ноября 1943 года.

Владимир ГАЛЬЧЕНКО, 1928 года рождения, футболист и хоккеист барнаульских команд «Спартак» и «Мотор», капитан этих команд, а также первой команды мастеров «Урожая», начальник команды «Темп».

- Мне, барнаульцу, все-таки было полегче, чем эвакуированным, жил дома. С октября 1942 года я обучался слесарному делу и затем учеником слесаря с марта 1943 года стал работать на заводе № 17 в цехе № 40. Мы, 14-летние пацаны, работали по 12 часов. Особенно трудно было в сентябре - октябре 1943 года, когда стали работать по 18 часов. Постоянно хотелось есть и спать. Молодой организм требовал свое, но не получал. По тому, как напрягался весь завод, мы понимали, что работать нужно из последних сил, но их не хватало. Мы просто валились с ног. Иногда мой слесарь-наставник дядя Миша Коломутица разрешал мне во время работы поспать в ящике под станком. Я забирался туда и час-полтора спал. А тогда сон во время работы приравнивался к саботажу. Если уж за опоздание на работу могли судить… До сих пор удивляюсь тому поколению и преклоняюсь перед ним. Они не только учили и воспитывали нас, но и сберегли. Время военное, законы жесткие. Он пнет мне ногой в ящик - дескать, пора работать! И опять надо собирать коробки скоростей. В ноябре-декабре 1943 года нас перестали выпускать с завода. Ощущался переломный момент на фронте. Наша работа была необходима - это чувствовали каждой своей клеткой. Нам давали талоны на питание, но есть все равно хотелось. И я начал покуривать. Дядя Миша это увидел и говорит: «Что же ты, Вова, с собой делаешь? Посмотри, какой ты худой и маленький, а гробишь себя!» Одно дело, когда мне это мать говорила и совсем другое, когда сторонний человек. Я призадумался и бросил курить навсегда. Тогда, кстати, и почти не пили: не на что было, бутылка водки 300 рублей стоила, зарплату целую! Квалифицированные рабочие чувствовали себя элитой рабочего класса, гордились своей специальностью. Производственный брак считался позором, поэтому не допускали его. А нам, пацанам, они говорили, что и от нас тоже зависит победа. Я смотрел на себя в зеркало и удивлялся: как это я такой маленький могу повлиять на ход войны? Между тем, видимо, перелом в войне наступил. Появились новые стимулы: за успехи в работе стали давать «стахановские» талоны на питание. Эти талоны были «повеселее» обычных - в суп полагался кусочек мяса, и к каше тоже. Но этот талон надо было еще заслужить. Спали мы тогда в цехах, на досках и телогрейках. Мне уже было 15 лет, когда в феврале 1944 года я придумал рацпредложение по обработке пяти коробок скоростей. Обычно они собирались по одной, а я их начал собирать все сразу - пооперационно. Что тут началось! Мастер на меня начал орать, запрещать эту выдумку, но я твердо стоял на своем, и собрал их на восемь дней раньше срока! И тогда мне дали в первый раз этот «стахановский» талон. Как же мне было приятно, что мой труд оценили! Как меня распирала гордость, и мне казалось, что все смотрят на меня и завидуют! Неповторимые ощущения. Что-то подобное я испытал в более позднее время, в спорте. Когда забивал важный мяч или шайбу, принося своей команде общую победу. Но все же, это не те ощущения. То было ощущение какого-то весомого вклада в победу над фашистской Германией.

Справка «АС». Завод № 17 (в настоящее время ОАО «Станкостроительный завод») был создан в соответствии с постановлением Государственного комитета обороны СССР от 3 июля 1941 г. На площадях строившегося в довоенное время плательно-бельевого комбината разместились эвакуированные предприятия: патронный завод № 17 из Подольска Московской области, станкостроительное производство завода № 60 из Луганска, часть опытного завода № 44 из Москвы. Днем рождения завода считается 24 ноября 1941 г., когда была отправлена на фронт первая партия боевых патронов. На заводе работали будущие Герои Советского Союза В. Смирнов, Г. Ударцев. В годы войны завод выпускал винтовочные патроны калибров 7,62 и 12,7 мм, 14,5 мм с бронебойнозажигательной пулей, патроны к пистолету ТТ. Каждый второй патрон, изготовленный в стране в период войны, произведен в Барнаул. В апреле 1945 года был удостоен высшей награды Родины- ордена Ленина.

Николай САВЕЛОВ, 1928 года рождения, крайний защитник барнаульских футбольных команд «Авангард» и «Мотор», чемпион города и края.

- Мы приехали в Барнаул из Подмосковья в ноябре 1941 года. Была уже настоящая зима. Сгрузили нас на выемке, где позже построили радиозавод, а наверху был военный госпиталь. Это был один из 16 военных госпиталей, эвакуированных в Барнаул. Многие местные женщины стали работать там врачами, санитарками, выхаживали раненых. Расселяли всех нас по частным домам. Военный заходил в дом и спрашивал: «Сколько здесь живет? Четверо? Значит, койку еще одну можно поставить!» И давал указание - ставить! Как ставили? Два «козла», четыре доски: и топчан готов. Солома вон там, набивай матрац и все - располагайся. Мать стала ходить на работу вместе с другими женщинами на меланжевый комбинат. Какие-то вещи мы сразу поменяли на еду в соседних деревнях. А в 1942 году, в 14 лет, меня взяли на работу конюхом в трест «Стройгаз», эвакуированный из Горького. В нем занимались возведением заводских корпусов и делали это достаточно быстро. Мы отчаянно голодали, но меня спасало то, что я ел вместе с лошадьми жмых. Это прессованные семечки с кожурой. Припрятывал его и таскал понемногу домой. Так зиму и прожили, а к лету и трава подросла - стало полегче. Суп с крапивой варили, но в основном нас картошка спасала. Когда немного подрос, то меня взяли на работу на котельный завод в модельный цех. Там я научился разбираться в чертежах, получил азы производства. Поступил работать слесарем на завод № 77. Считаю, что барнаульцы - великие труженики, где бы они не трудились. Это в годы войны я отчетливо понял.

Владимир ШАПКИН, 1925 года рождения, капитан команды «Авангард» котельного завода.

- До войны наша семья жила на Украине, в Николаеве. Большинство горожан работало на судостроительном заводе «Андре Марти». Этот француз завод и основал. В Николаеве изготавливали военные корабли, эсминцы. В 1941 году мне исполнилось 16 лет, я окончил семилетку и получил паспорт, но 22 июня объявили войну и нас почти сразу начали бомбить немцы. Но заводские эсминцы отвечали яростным огнем и фашистские самолеты улетали. Мы думали, что война закончится быстро, но положение на фронтах становилось все хуже, и 17 сентября меня и маму вместе с рабочими завода погрузили на теплоход «Осипенко», торговое судно, и в шесть утра мы вышли из Николаева в Черное море. Направление было дано на Мариуполь, через Керченский пролив. Теплоход должен был плыть вдоль берега Крыма, обогнуть его и уйти в Азовское море. Но отошли мы не очень далеко, как нас догнала четверка немецких самолетов и стала поочередно заходить на бомбовый удар. Каждый самолет сбросил по три полутонные бомбы. Одна из двенадцати попала в теплоход, пробила дно, и мы начали тонуть. Полный теплоход с рабочими. Но нам повезло, что успели телеграфировать в Севастополь, и через 7−10 минут к нам на помощь подошел эсминец «Бодрый» и взял всех на борт. В Севастополе нас не приняли, а посадили в девять обыкновенных «скотских» вагонов, сделали нары, и отправили всех в Сталинград. Паспорт у меня уже был, и я пошел работать на военный завод: почтовый ящик № 264. Это судоверфь, которую стали использовать для ремонта танков и орудий. Оттуда они сразу же шли на передовую. Сначала работал электросварщиком, но по производственной необходимости стал токарем. Мой родной дядя, токарь восьмого разряда, обязался за месяц выучить меня на пятый разряд, и выучил. Очень скоро я начал выполнять даже самые сложные токарные работы 6−8 разрядов - жизнь заставила. И когда сейчас я слышу: «Мы не сможем, это трудно», я всегда говорю - если нужда заставит, сможете! Год мы продержались в Сталинграде, до октября 1942 года. Но уже к лету того года немцы подошли к городу. После работы, вечером, мы все шли в рабочие отряды самообороны, копали противотанковые рвы, варили электросваркой противотанковые «ежи», ходили по крышам домов и клещами сбрасывали с них немецкие зажигательные бомбы - «зажигалки». Немец сыпал же их, как семечки. Небо все было черное от самолетов. Вообще не знаю, как я там остался жив: сплошное мясо было кругом, где рука оторванная валяется, где нога, где что… Много знакомых и товарищей там полегло. В октябре 1942 года вышел Приказ Сталина об эвакуации высококвалифицированных кадров в тыл. Отправляли всех, кто мог бы сразу работать в новых трудных условиях. А надо сказать, что сталинградский тракторный завод в 1942 году выпускал 42 танка Т-34 в сутки! Весь Сталинград немцы уже обложили, и он горел, но танки продолжали сходить с заводского конвейера и сразу же идти в бой! И вот дан приказ перебросить нас в Барнаул. Мы даже и не представляли, что нам придется ехать так далеко и работать зимой на морозе за станками в чистом поле, самим рубить себе бараки для проживания весь световой день, пока топор в руках видно. А ситуация в танковой промышленности складывалась таким образом, что весь Урал - Свердловск, Нижний Тагил и Челябинск, штампуют корпуса танков, которые стоят гробами, а двигателей к ним нет. Харьков, где все это делалось, в оккупации. Все! Сталин дает приказ: «Срочно построить завод по выпуску танковых двигателей в Барнауле!» И он был построен на пустом месте, где было картофельное поле. Специалисты и их семьи прибыли из Харькова, Сталинграда и Ленинграда, оттуда же эшелонами прибыло и оборудование, начиная с августа 1942 года, а мы приехали сюда в октябре. Одни стены были с колючей проволокой: ни крыши, ни ворот, ни дверей, ни станков. Стоит табличка - начальник цеха 110, и больше ничего нет. Я нашел начальника цеха, и он отправил меня и еще пять человек на разгрузку оборудования с железнодорожной платформы. Там нас предупредили: «Уроните - отправим в штрафбат, на передовую! Объявим врагами народа!» Ну, и что делать? Все на руках делали, надрывались. Делали это не только мы, но и все рабочие нашего завода № 77 - будущего «Трансмаша».

Первый двигатель завод должен был дать уже к 7 ноября 1942 года, и дал! Территория завода представляла из себя кишащий растревоженный улей, вся перекопанная, в канавах и ямах, в сплошных ящиках с оборудованием. Процесс производства только организовывался. После 12-часовой смены шли на строительство бараков и землянок. А эшелоны все прибывали. За короткий срок прибыло около семи тысяч человек, что для небольшого Барнаула в то время было настоящей катастрофой! Приближалась зима, а людям жить было негде. Строили всем миром времянки. Так появились Восточный и Аварийный поселки. Аварийный потом переименовали в Западный. В октябре были уже настоящие холода, спали у костров, под открытым небом, но духом не падали, помогали друг другу. Технологи и конструкторы трудились в деревянном бараке, почти без света и тепла. К началу ноября в Барнаул прибыла основная масса сталинградцев, половина всех тех, кто должен был прибыть сюда. Они погибли при бомбежках на переправе через Волгу, там был ад кромешный! Немецкие самолеты заходили на цель, бомбили и расстреливали. Били по ним и из танков прямой наводкой. Многие погибли. Зима 1942 года была лютая, но началась она радостно: 6 ноября, за день до срока, удалось запустить первый двигатель! Было торжественное собрание заводчан, на пересмене в восемь вечера, с речью выступил какой-то крупный офицер в папахе. Произнес проникновенную речь: «Товарищи! Родные, вы мои! Вы не представляете, какой вы подарок к празднику 7 ноября сделали всей стране! Вы спасли фронт, всю нашу страну! Теперь у наших танков есть моторы! И мы погоним фашистов с родной земли до самого Берлина! Мы раздавим эту фашистскую гадину…» Лично меня его речь потрясла, как и всех присутствующих. У меня натурально мороз пошел по коже и волосы на руках встали дыбом! Это была речь настоящего коммуниста, искушенного оратора. После нее хотелось работать и работать, без устали. Но работать было очень тяжело, хлеб по карточкам, а больше и есть нечего. Одежды не было: высчитывали военный налог, подоходный, бездетный, государственный займ - это две зарплаты. Правда, зарабатывал я неплохо - 1200 рублей. Работали в мороз. В железной бочке из-под карбида делали отверстия, набивали ее масляной паклей, переворачивали и поджигали. Так около нее и грелись, все черные от копоти ходили, как трубочисты. А зимой 1943 года было еще холоднее. Один только цех 190 был с крышей, потому что это сборочный цех, там двигатели собирали. Да бокс испытательный перекрывали, а остальные все цеха - под открытым небом. Народ сознательный был, развернулось стахановское движение, ставились героические трудовые рекорды. Победы Красной Армии под Сталинградом, освобождение Харькова, снятие блокады Ленинграда были общезаводскими праздниками, ведь многие были из тех мест. Если первые двигатели собирались буквально на коленках, то уже вскоре в месяц стали собирать по 300 и более. Производство росло, и было поставлено на поток. Это уже много лет спустя после Победы мы прочли, что один из немецких военоначальников, Гудериан, был взбешен, когда узнал, в каких условиях в Барнауле выпускались танковые двигатели. А немецкие конструкторы отказывались делать точно такие же для своих танков в идеальных условиях. Причина - невозможность быстрого выпуска таких двигателей, особенно алюминиевого дизельного мотора В-2. И, тем не менее, каждый пятый танковый двигатель на фронте, на Т-34, был барнаульским.

Справка «АС». Завод № 77 (ныне ОАО «Барнаултрансмаш») был создан по решению Государственного Комитета Обороны в октябре 1942 г. как предприятие Наркомата танковой промышленности СССР. Основное оборудование было эвакуировано из цехов Харьковского и Сталинградского тракторных заводов. 6 ноября 1942 г. с конвейера еще строящегося завода сошел первый дизельный двигатель В-2−34. До конца войны было выпущено 10 тыс. моторов, которыми был оснащен каждый пятый танк Т-34. За большой вклад в Победу коллектив завода был награжден в 1945 г. орденом Ленина;

Меня всегда интересовала история и судьба моего родного города Барнаула, выросшего за годы войны вдвое, в крупный промышленный центр Сибири. Иногда задумываюсь об его роли в судьбе нашей страны, а она в годы войны определенно была, и одна из главных, и Барнаул ее сыграл на отлично. Более сорока тысяч барнаульцев в годы войны были награждены за свои трудовые подвиги орденами и медалями, и несколько заводов тоже, а город - нет. Вопрос сам собою напрашивается - а справедливо ли ?

Завод № 839 (ныне Барнаульский аппаратурно-механический завод) создан на базе эвакуированных заводов «Арматура» (Москва) и им. Матвеева (Ленинград). Датой становления считается 1 июля 1942 г. Выпускал продукцию для нужд ВВС и ВМФ - кислородно-дыхательную аппаратуру для летчиков, кислородные вентили для подводных лодок.

Барнаульская спичечная фабрика была создана в 1941 г. в цехах лесопильного завода на основе оборудования эвакуированной из белорусского г. Речицы спичечной фабрики «10 лет Октября». В апреле 1942 г. на фронт была отправлена первая партия продукции. В годы Великой Отечественной войны коллективу фабрики присуждалось переходящее Красное зная Государственного Комитета Обороны.

Алтайский металлический завод в 1941—1946 гг. именовался чугунно-литейным заводом им. Газеты «Правда» (ныне ОАО «Алтайский завод агрегатов»). В его цехах было установлено эвакуированное из Днепродзержинска оборудование. Производилась оборонная продукция - отливка корпусов снарядов из сталистого чугуна.

Барнаульский радиозавод (ныне ОАО «Барнаульский радиозавод»). 30 апреля 1943 года Государственным Комитетом Обороны принято решение о передислокации из города Канибадама (Таджикистан) предприятия по выпуску радиотехнических средств оборонного назначения. Беспримерный трудовой подвиг совершили заводчане в кратчайшие сроки - в сложных условиях военного времени уже в конце 1943 года первые партии танковых радиостанций были отгружены на фронт. Девиз «Все для фронта, все для Победы» стал законом и смыслом жизни заводского коллектива. Всего за годы войны было выпущено более 10 тыс. танковых радиостанций.

Барнаульский завод механических прессов В 1941 году на базе эвакуированных из Одессы заводов прессового оборудования был создан Барнаульский завод механических прессов. Эшелон с оборудованием и рабочими разместился на окраине Барнаула в бывшем помещении зерносклада. На фронт: прессы, запасные части для танков и сельхозмашин, минометы.

Овчинно-шубная и швейные фабрики На фронт: полушубки и обмундирование для 2 500 000 фронтовиков. Сапоговаляльная и обувная фабрики На фронт: обувь для 1 500 000 бойцов и командиров Красной Армии. Цифры Все для победы! Жители края помогали Красной Армии, чем могли. И в первую очередь деньгами. Уже к ноябрю 1941 года жители краевой столицы внесли в фонд обороны 2 млн. рублей, а всего за годы войны Алтай дал 1 млрд. 457 млн. 500 тыс рублей. Кроме денег, барнаульцы отправляли на фронт теплые вещи и подарки. В январе 1942 года из Барнаула был отправлен эшелон с подарками для защитников Москвы (21 вагон). Помимо подарков, собиралось обмундирование и снаряжение (валенки, полушубки, меховые рукавицы).

Валерий ЛЯМКИН.