Спокойная уверенность

Владимир Сальников не сомневается в успешном выступлении наших пловцов на Олимпиаде-2012

Владимир Сальников - знаковая фигура в отечественном спорте. Его олимпийские победы меняли представления о возможностях человеческого организма. В 1980 году Владимир первым из пловцов на дистанции 1500 метров «выплыл» из 15 минут. Через восемь лет в Сеуле 28-летний Сальников доказал всем скептикам: побеждать на «голубой дорожке» можно и в «преклонном» для плавания возрасте. В феврале 2010 года Владимир Валерьевич возглавил Всероссийскую федерацию плавания. И теперь все мы надеемся на возрождение победных традиций «сальниковского» масштаба.

- Владимир Валерьевич, до летней Олимпиады осталось совсем немного времени. Если всё пойдет по намеченному плану, на какой багаж медалей могут рассчитывать наши пловцы?

- Багаж пустым не будет, совершенно однозначно. Но сколько в нём окажется золота, серебра и бронзы, отвечать не буду. Я в этом плане суеверен - пословица «Никогда не говори „гоп“, пока не перепрыгнешь» для спорта особенно характерна. Но у нас есть веские основания на успешное выступление. Об этом говорят итоги наших выступлений в 2010 году. В России появилось много амбициозных и талантливых спортсменов, готовых составить самую серьёзную конкуренцию мировым лидерам.

- Среди них есть паренек, напоминающий вам молоденького Володю Сальникова, который готовился к своей первой Олимпиаде в Монреале?

- В сборной сейчас много ребят, которые похожи на тех, кто был в ней лет 30 назад. Но персонально я бы не стал никого выделять.

- В вашей книге «Победный заплыв», вышедшей в 1984 году, много тёплых слов сказано про первых наставников - Глеба Георгиевича Петрова и Игоря Михайловича Кошкина. С Кошкиным вы вскоре расстались и не очень приятно: он сказал, что Сальников «самоисчерпался». И добавил, что не знает, как дальше с вами работать. А вы потом выиграли «полторашку» в Сеуле… Как общались с Кошкиным потом?

- На самом деле, Игорь Михайлович сделал такое заявление не потому, что хотел громкого разрыва и хлопанья дверьми. Он проявил предельную честность в отношении спортсмена, с которым работал - сказал, что думал на самом деле. И я не отказываюсь от своих слов в адрес Кошкина и Петрова, до сих пор испытываю к ним безграничное уважение. Это выдающиеся тренеры. Они привили мне качества, которые помогали мобилизовывать себя на тренировках и побеждать на соревнованиях. Игорь Михайлович так же, как и многие, поздравил меня после победы на Олимпиаде в Сеуле. Глеба Георгиевича я до сих пор встречаю на соревнованиях, он пользуется большим уважением среди коллег и спортсменов.

- В той же книге вы сказали немало тёплых слов и в адрес психолога сборной Геннадия Дмитриевича Горбунова.

- До сих пор с удовольствием цитирую его слова: «Спокойная уверенность». Работа с ним помогала более осознанно воспринимать многие вещи.

- Часто приходится сталкиваться с избитым штампом: «У этого спортсмена «железные нервы». А они есть на самом деле?

- Может быть, и есть, но лично я таким не был. Волнуются все! Если человек не волнуется, он похож на автомобиль, который ты заводишь при минус 20. Мотор будет работать, но быстро машина не поедет. Перед стартом спортсмен должен быть «разогрет» до оптимальной температуры - эмоциональной и физиологической. Ему необходим психологический тренинг, который бы помогал не перегореть. У многих возникает боязнь соревнований, особенно характерная на детско-юношеском этапе. Эта боязнь либо проходит по мере обретения тяжелого опыта, либо ты учишься подавлять чрезмерное волнение определенными психологическими приёмами. Многие методы Горбунова с успехом используются до сих пор, а наша федерация тесно сотрудничает с ним.

- Психология нынешних пловцов сильно отличается от вашего поколения?

- Раньше было больше акцента на патриотизм в чистом виде. Потом его роль существенно снизилась, но в последнее время этот фактор снова заработал. Конечно, жизнь вносит коррективы. Раньше спортсмены часто собирались вместе, устраивали КВНы, капустники. Ныне они чаще всего проводят время с компьютером и плейером, но ведь это проблема не только спорта. Мы в свою очередь стараемся проводить мероприятия, которые бы отвлекали их хоть на время от «электронных друзей» и помогали почувствовать себя единым коллективом. Команда крепнет. Это видно хотя бы по тому, как ребята стали болеть на трибунах за выступающих товарищей. Индивидуализм хорош, но в определённых дозах.

- У вас был очень непростой период между Олимпиадами 1984 и 1988 годов. В газетах писали о болезнях и травмах Владимира Сальникова. А «звёздная болезнь» была?

- Я ей не страдал особенно. Всегда достаточно спокойно относился к своим успехам, отдавал отчёт в том, что переживаю важный этап, который когда-нибудь закончится и начнётся иная жизнь. Это позволило избежать многих проблем.

- К Олимпиаде 1988 года вас готовила жена Марина - всё-таки это редчайший случай в истории большого спорта. Насколько отличались ваши отношения в бассейне от того, что было дома? Вы часто спорили, ругались по поводу тренировочного процесса?

- Сразу скажу, что увидеть жену в роли тренера не было чемпионской прихотью. Во-первых, она сама была сильной спортсменкой, становилась чемпионкой страны в лёгкой атлетике. Во-вторых, окончив ГЦОЛИФК, Марина работала во Всероссийском НИИ физической культуры, занимаясь в составе комплексной научной группы биохимическими исследованиями. А плавание и лёгкая атлетика - циклические виды спорта, схожи во многом в плане построения учебно-тренировочного процесса и других моментов. Наконец, после расставания с Кошкиным в стране не было тренера, которому бы я полностью мог доверять. А Марина взяла на себя эту миссию. Мы с ней обсуждали массу вопросов, не всегда я соглашался, спорили, конечно. Нелегко было. Несколько раз она настояла на своих решениях, и её правота потом подтвердилась. После таких «проверок на дороге» я убедился: Марина знает и чувствует меня, возможно, больше, чем я сам.

- Как вас в Сеуле воспринимали соперники? Не чувствовали иронии: мол, приехал 28-летний «старичок» - сейчас мы его уделаем?

- На московской олимпиаде соперники и журналисты видели во мне фаворита. А восемь лет спустя все отводили взгляды в сторону. Некая жалость сквозила: для чего этот русский приехал? Вакуум в общении присутствовал. Но после того, как по итогам предварительного заплыва я попал в финал со вторым результатом, многое кардинально изменилось. Стали подходить за автографами. Кроме восхищения и уважения я заметил взгляды, полные недоумения: что же происходит?

- Скажите честно, когда ехали в Сеул - что думали о своём будущем выступлении? Какое место, кроме первого, вас, максималиста по натуре, точно бы не огорчило?

- Я старательно гнал от себя все сомнения. Убрал из кадра. Должен был сам себе продемонстрировать полную концентрацию всех сил, использовать весь накопленный опыт, чтобы потом сказать: «Я сделал всё, что мог!» К тому же, выходя на финал, понимал: это мой последний заплыв… После той победы я испытал даже чувство горечи. Понял, что больше не смогу пережить того состояния, какое было на дистанции. Понимаете, я даже ощущал некоторое замедление времени, знал, что будет через какие-то доли секунды, контролировал каждую частичку своего тела. Во мне проснулись ресурсы, о которых я и не подозревал.

- Что вы сказали жене сразу после победы?

- Когда дозвонился, выяснилось, что все родные во время заплыва сидели как на углях, а пятимесячный сын спокойно спал - Вовка продемонстрировал полную уверенность в отце. Куча эмоций была, в двух словах невозможно описать… Вернувшись домой, значительную долю времени посвятил семье, прежде чем начать новый жизненный этап.

- В 1989—1990 годах вы попробовали себя на тренерском поприще. А потом перешли на административную работу. Что не срослось на тренерском мостике?

- Наверное, через это проходят многие спортсмены - быстрый переход из одной роли в другую. Были некие иллюзии, которые, естественно, не смогли реализоваться в то время. И я себя почувствовал колёсиком, которое либо само сломается, либо всё время будет пробуксовывать. Поэтому и принял сознательное решение об уходе с занимаемой должности.

- К вопросу о честности, в том числе перед самим собой. «Победный заплыв» был издан в 1984 году. Книга очень показательна в плане отражения в ней реалий времени: допустим, когда вы рассказываете про меры безопасности в Монреале, то упоминаете трагедию в Мюнхене, когда от рук террористов погибли спортсмены. Но какой страны - не указываете. С Израилем СССР находился в холодных отношениях. Я читал и думал: а что хотел сказать Владимир Сальников, но не смог из-за цензурных соображений?

- Конечно, о чём-то можно было говорить легко и свободно, а что-то лучше было не трогать. Чтобы не кривить душой, я старался избегать тех тем, о которых нельзя было написать, как есть. Я не привык в угоду кому-то или чему-то описывать какие-то события в «нужном свете». Конечно, определенная коррекция была. Но спорт и политика всегда тесно связаны, что бы там ни говорили.

- Как вы вообще пережили переломные 1990-е годы? Чего было больше - потерь или обретений?

- Всего хватило! И крушение устоев помню, и эйфорию, и пустые полки магазинов в гастрономах, и очереди на бензозаправках. Было ощущение, что мы все оказались в фантастическом диком лесу, где ты находишься в гуще событий, но мало на что способен повлиять. «Аватар» какой-то!

- Про вас говорили, что вы очень организованный и дисциплинированный спортсмен. Распорядок дня - это для пловца Сальникова святое. А каков обычный рабочий день председателя федерации плавания и есть ли в нём место для занятий спортом?

- Распорядок дня сейчас сложный. Расписать его так же чётко, как в спортивную пору, невозможно - планируешь одно, а выходит по-другому. Зато совсем нескучно! В бассейн хожу регулярно, хотя не так часто, как хотелось бы - два-три раза в неделю, когда появляется отдушина, проплываю по два-три километра.

- В заплывах ветеранов не принимаете участие?

- Нет! Но не исключено, что, когда обрету нормальную спортивную форму, сделаю это. Пока у меня в бассейне задачи предельно прозаические.

- Как вам супруга помогает сейчас?

- Прежде всего, морально. Но бывают моменты, когда я хочу услышать её мнение как специалиста, в том числе и в области реабилитации спортсменов. Вместе трудимся над организацией традиционного турнира «Кубок Сальникова», который проходит в Санкт-Петербурге. Так что чувствую её поддержку постоянно

- А чем занимается Владимир Владимирович Сальников?

- Владимир Владимирович учится на четвёртом курсе по специальности «Спортивный менеджмент и управление спортивными объектами». Занимается теннисом. В свободное от учёбы и тенниса время занимается боксом. В свободное от учёбы, тенниса и бокса время ищет сокровища. С помощью металлодетектора.

- Сергей Вайцеховский, десяток лет возглавлявший сборную СССР по плаванию, однажды сказал замечательную фразу: «Владимир Сальников - самый светлый из светлых советских пловцов». С тех пор прошло уже много лет, вы живете в другой стране и сами в возрасте Сергея Михайловича… Вы сильно изменились? Что удалось сохранить от того «светлого» Сальникова?

- Трудно сказать… Какие-то идеалы всё равно сохранились. Я себя никогда не считал светлым, пушистым и мягким. Знаю свои слабости. Осталась, наверное, самокритичность - даже в ущерб другим важным качествам. Но я считаю это качество, выработанное во время активных занятий спортом, важным. Оно помогает не витать в облаках и опираться на грешную землю.

Беседу вёл Сергей ЗЮЗИН,

«Российская газета», 13.04.2011