Дефект характера. В уходящем году барнаулец Дмитрий Золотов получил признание и как спортсмен, и как учёный

В начале года Дмитрию Золотову была вручена премия Алтайского края в области науки и техники за цикл работ, посвященных памятникам природы в бассейне Барнаулки, а также награда краевого конкурса как лучшему спортсмену по неолимпийским видам спорта за победы на чемпионатах России, Европы и мира по панкратиону по итогам 2017 года. А в декабре он вновь стал победителем этого конкурса, но уже за достижения сезона-2018.

На двух стульях

- Дмитрий, как удается заниматься такими сложными вещами, как наука и спорт, и при этом достигать высоких результатов?

- У меня была проблема с детства - чересчур много энергии. Мама рассказывает: мне было года три, положили в больницу с пневмонией. Врач привела мою маму в реанимацию, а я там прыгаю на кровати. Доктор говорит: «Вот, посмотрите, у него дефект характера. Этот человек, когда вырастет, будет или героем труда, или криминальным авторитетом. Все зависит от того, как вы его воспитаете. Но нормальным он не будет никогда». Поэтому меня всегда кидало то туда, то сюда. Наверное, это избыток внутренней жизненной энергии, пассионарность по Льву Гумилеву. И когда я под грузом обстоятельств вынужден был сосредотачиваться только на чем-то одном, я просто впадал в депрессию. Мне необходимо заниматься одновременно разными делами.

- Наверное, и двумя областями не ограничиваетесь?

- Да. Из менее публичного - я стихи пишу. Одно время общался с местным Союзом писателей, но потом эта тема как-то угасла. Теперь опять хожу на сборища сообщества «ЧТИВО», на литературные встречи в библиотеку Шишкова и т. д. Общаюсь с некоторыми местными художниками. Вообще мне очень интересна тема творчества.

Найти соотношение между занятиями очень сложно. Уйдешь в спорт, обнаруживаешь, что провисает наука, занимаешься наукой и понимаешь, что недостаточно уделяешь внимание семье… Мой отец говорил: сосредоточься на чем-то одном - «или будешь посредственным ботаником и посредственным акробатом». Но у меня не получается заниматься чем-то одним.

- Расскажите, пожалуйста, о своей семье.

- Папа и мама - кандидаты философских наук. Интерес к философии передался и мне, я много прочитал. Лично мне из западных систем ближе экзистенциализм, из восточных даосизм, буддизм, конфуцианство.

У меня двое детей. Старшему 16 лет, увлекается физикой, выигрывает конкурсы, хочет поступать в физтех. Тоже занимается спортом. В этом году в марте стал третьим на первенстве России по панкратиону, выполнил норматив кандидата в мастера спорта. В первом бою выиграл один балл у представителя Дагестана. Выхватил у него ноги, а забрать ноги у дагестанца - это результат! Второй бой проиграл, сломал позвоночник, но мы тогда этого не знали. Провел еще два поединка и выиграл их досрочно удушающими приемами. Дома узнали о травме, перешли на лежачий режим. Но нет худа без добра - за это время подтянул учебу, окончил отличником девятый класс. Сейчас постепенно приступил к спортивными тренировкам.

Младший занимается армейским рукопашным боем, берет призовые места на краевых соревнованиях. И немного футболом, особенно он увлекся им на волне ажиотажа вокруг чемпионата мира. Дети живут со мной, с супругой мы в разводе. Виноват мой образ жизни. Супруга сейчас в Санкт-Петербурге развивает бизнес-туризм.

Максимальное разнообразие

- Почему в свое время вы выбрали панкратион?

- Во втором классе начал заниматься самбо в ДЮСШ № 3 на ул. Солнечная Поляна, 25-а. Каратэ мы все очень интересовались, перерисовывали в тетрадки приемы. Затем кунг-фу (школа Хунгар) занимался, кикбоксингом. Идея спорта сама по себе меня тогда не сильно занимала, меня интересовала тема боевых искусств. Гарантированное уничтожение противника в максимально сжатые сроки. Восточная философия, воспитание тела, духа… И практическое применение: в детстве я был слабым, меня обижали, поэтому я хотел взять реванш. Поэтому на тот момент из того, что меня интересовало - минимальные ограничения в правилах и максимальное разнообразие приемов - было в панкратионе.

К старшим классам я смог постоять за себя. Занимался кунг-фу, затем пришел в шестую спортшколу на улице Советской Армии к выдающемуся спортсмену и тренеру Андрею Викторовичу Пахорукову. На тот момент это был самый титулованный спортсмен по панкратиону в Алтайском крае. Он и сейчас тренирует, у него своя школа «Ирбис». У Андрея Викторовича я стал учиться сочетать борьбу и ударную технику (до этого я занимался самбо, кикбоксингом и еще много чем). Когда ты одновременно бьешь и борешься, и добиваешь в партере - здесь совершенно другая тактика, нежели в рафинированных видах спорта, где допускаются только удары или только борьба. Меня эта тема захватила. В 94-м году я сам стал заниматься, а в 98- м стал преподавать панкратион - в клубе «Лидер» на Соцпроспекте. Так что в нынешнем году моей тренерской деятельности уже 20 лет. Тренировал группы в разных местах, сейчас - в СК Top Fight.

- Как за долгую спортивную карьеру вам удалось избежать серьезных травм?

- Просто повезло. Можно сказать, божья милость. Конечно, всегда возможны неприятные случайности. Но надо сказать, что большая часть потенциальных травм отсекается правильно поставленным тренировочным процессом и процессом подготовки к конкретным соревнованиям. И от отношения спортсмена к самому себе. Каждая отдельная тренировка должна включать правильную разминку. Меня не всему учили, кое-что я и сам добрал на своем опыте. Да и вообще, чтобы быть спортсменом, для начала надо заниматься физкультурой: держать лодочки, делать растяжки, мостики - такие вещи, которые, казалось бы, не связаны непосредственно с единоборствами. Ты должен всегда поддерживать свое тело в здоровом состоянии - бегать кроссы, давать аэробные нагрузки. И только потом на эту базу ты накладываешь специальные нагрузки, приемы и техники. И конечно, постоянно находиться под присмотром физдиспансера, не избегать проверок. Надо также правильно выбирать уровень нагрузок и уровень соревнований, в которых участвует спортсмен. Самое главное, что тебя защищает - это твой уровень мастерства. Я своих воспитанников стараюсь не «бросать под танки», я их выставляю на такие турниры, с которых они как минимум на своих ногах уйдут. И мне повезло с тренерами, не заставляли меня рваться и ломаться. Но несколько раз я падал в нокдаун.

- Какое поражение считаете самым обидным?

- Самые обидные вещи - когда ты понимаешь, что сам виноват: не проявил характер, был невнимателен. Бывает, что судейство раздражает, когда твои действия и действия соперника оцениваются не по одной мерке. Начинаешь нервничать, теряешь контроль над поединком. Очень важно себя правильно настроить на бой.

В 2014 году на чемпионате Европы в Румынии я попался на удушающий. Я волновался, это был мой первый континентальный чемпионат. Сначала я вел по очкам. Там тоже был момент - соперник нарушал правила, а предупреждение ему не давали. Вроде я начал его душить, но сил не хватило, попался очень сильный азербайджанец. А после того, как рефери не среагировал на его нарушения, я потерял контроль, пошел ва-банк в ноги и отдал шею. Не понял, как потерял сознание. Занял я тогда второе место, была круговая система.

- До этого у вас был девятилетний перерыв в спорте. Почему девять лет не выступали и почему вернулись?

- Жилищную проблему решал, ушел в ипотеку и науку. Затягивает. Да и думал, что старый уже. Кстати, а первый раз я почувствовал, что старый, и прекратил выступать на соревнованиях, в восемнадцать лет. Я тогда выиграл чемпионат края по кикбоксингу, нахватал много шишек. После этого на учебе очень плохо соображал и подумал, что не смогу совмещать университет и спорт. А там как раз сессия… Хотя тренировался каждый день, но вот нашло какоето затмение. Сейчас считаю, что надо было выступать - пока молодой, пока есть здоровье, пока получается. Все надо делать в свое время.

- Вам 42 года. Как долго еще планируете выступать?

- Побеждать в любом возрасте тяжело. Но в нынешнем, конечно, сложнее, чем раньше. Думал заканчивать в этом году. Как долго? Тут очень просто: побеждаешь в чемпионате России или попадаешь в призы - едешь дальше. Нет - не едешь. В этом году у меня не получилось хорошо подготовиться к чемпионату России: то проболел, то одно, то другое… Но на чемпионат в Майкоп поехал. Первый бой удалось выиграть у молодого соперника за счет опыта. А вот финал - это был самый тяжелый бой в моей жизни. Соперник - мой друг Дмитрий Заболотный из Калининграда, выдающийся спортсмен, многократный чемпион мира по панкратиону, по боевому самбо, профессиональный боец ACB. Так получилось, что он выбрал немного неправильную тактику, а мне в некоторых моментах повезло, и я взял свои баллы. Дмитрий попытался меня сразу сломать в партере, у него коричневый пояс по джиу-джитсу, победы в международных турнирах. А я неплохо защищаюсь в партере - крутился, катался, ничего не давал ему сделать. В стойке забирал какие-то баллы ударами, не давал ему бить. Этот небольшой разрыв сохранялся, и удалось довести бой до победы. Никто такого не ожидал, в том числе и я.

- До этого с ним встречались?

- Нет. Мы с ним всегда выступали в разных весах. Конечно, он был фаворитом. И я понял очень важную вещь - никогда не надо верить в свою победу, настраиваться на нее, надо выходить и биться. Каждую минуту, каждый момент забирать свои баллы. Я не считал себя лучше Заболотного, не думал, что у него выиграю, мне даже в голову мысли такие не приходили. Эти все переживания по поводу гипотетических побед - лишняя трата энергии.

- После этого на чемпионате мира провести бой с Заболотным не удалось?

- На чемпионате мира в белорусском Бобруйске мы должны были сойтись в финале. Но у Дмитрия обострилась старая травма спины. Он тоже не молод, ему 37 лет. На таблетках и уколах он провел предыдущие бои и все выиграл. А перед финалом подошел ко мне и говорит: «Извини, не могу разогнуться, иду ставить укол». Вспоминая наш поединок в финале чемпионата России, он понимал, что в таком состоянии нет смысла рисковать и усугублять травму. А будь он здоров, далеко не факт, что я стал бы чемпионом.

- Как вы готовитесь к стартам? У вас есть тренер?

- Такого специалиста, который бы меня постоянно вел, сейчас нет. Фактически я сам себе тренер. Конечно, я обращаюсь за советами к таким барнаульским специалистам, как Владимир Геннадьевич Кленьшев и Андрей Викторович Пахоруков. Основная проблема - найти спарринг-партнера. Мало тяжеловесов в Барнауле, да и вообще в России. Люди ездят друг к другу через всю страну. В Барнауле есть молодой Егор Мистер, я с ним тренировался. Есть мастер спорта по самбо и дзюдо Александр Шильников.

Обычно анализируешь итоги прошедшего чемпионата, смотришь, чего у тебя не хватает - например, борьбы, обращаешь на это внимание. Готовишься к конкретным соперникам, надо учесть их особенности… Обычно за полгода до чемпионата России уже начинается работа.

- Следующий чемпионат страны в апреле. Конкретно к нему как сейчас готовитесь?

- Никак. Восстанавливаюсь после чемпионата мира, где повредил связки. Даже еще раньше, при подготовке к нему. На определенном этапе приходится давать себе большие нагрузки, и вот здесь вылезают у ветеранов все старые травмы. А возвращаясь к плану подготовки к соревнованиям - все по порядку: аэробные нагрузки, гипоксия, затем силовые нагрузки.

- Для создания условий кислородного голодания в среднегорье на сборы выезжаете?

- Я бываю в среднегорье только по работе. В этом году работал в Тигирекском заповеднике. Нет у меня ни денег, ни времени на серьезные сборы. Я и так весь свой отпуск в институте трачу на поездки на соревнования. Конечно, я осознаю, что готовлюсь хуже, чем надо, и хуже, чем мои молодые соперники.

- Тем не менее получается у них выигрывать…

- Это опыт. Я много лет занимался этим каждый день и не выступал на соревнованиях. Теперь я тренирую спортсменов, и это многое дает для понимания того, что и когда надо мне делать как спортсмену. Плюс удача.

Спортсмены и ботаники

- Как спортсмены относятся к тому, что вы - ботаник, а ботаники к тому, что спортсмен?

- Уже привыкли, почти все знают. Когда коллеги-биологи видят синяки, спрашивают, кто обидел. Отвечаю: война без мертвых не бывает. Нет такого, что ты всех бьешь, а тебе не прилетает. А в спорте у меня прозвище Ботаник. Иногда удивляются: о, кандидат наук! Но я не единственный такой, есть у нас известный московский судья Сергей Викторович Липатов - он кандидат технических наук. Тоже всю жизнь занимается панкратионом, еще недавно выступал по ветеранам.

- Вы выступали одновременно в двух возрастных категориях - «мужчины» и «ветераны». Теперь только среди «молодых». Почему?

- Раньше можно было выступать и в мужских, и в ветеранских соревнованиях. У меня три золота ветеранских чемпионатов мира. Обычно один день в одной категории бьешься, на следующий - в другой. Теперь политика международной федерации такая, что либо там, либо там. Так еще возникла проблема: в прошлом году на Европе меня и Анатолия Меренкова не хотели допускать до выступлений среди мужчин - мы старше 35 лет, вдруг с нами что случится? Но мы отобрались на национальном чемпионате, и справки о состоянии здоровья у нас есть. Так что теперь выступаю в одной категории - среди мужчин.

- Большая разница в классе?

- Не всегда. Порой приезжают такие ветераны в моем весе… На чемпионате мира в Тбилиси в 2016 году я выступал по ветеранам, так как не участвовал в мужском чемпионате страны и не отобрался на мир. Там был болгарин, я ему всю борьбу отдал. Только в стойке ударами в дополнительное время удалось набрать решающие баллы для победы. Есть еще Ахмет Мусаев из Москвы - очень техничный боец, также выступает по ветеранам. Ветераны - это не старики, а мастера. На Западе эта категория и называется masters. Недаром древние греки до 60 лет считались воинами. Например, философ Сократ принимал участие в боевых действиях. А в Спарте только в 34 года мужчина получал право голоса.

- Нынешняя пропаганда смешанных единоборств приводит к оттоку людей из вашего вида спорта?

- Оттока я не вижу. В Алтайском крае в основном все из большого сообщества единоборств занимаются всем. Сначала самым популярным был панкратион, затем подтянулся армейский рукопашный бой, другие виды появляются. В основном спортсмены совмещают занятия несколькими видами сразу, очень мало тех, кто специализируется на чем-то одном. Пропагандируют - и хорошо. Мы боремся за интерес со своей стороны, вводим новый вид - грэпплинг, по нему тоже можно бороться до глубокой старости. Травматизма здесь меньше, так как удары запрещены. Надо работать, всем хватит места. Как у Маяковского: больше поэтов хороших и разных!

- Ваши новогодние пожелания читателям «Алтайского спорта»?

- Спортсменам желаю достойного финансирования нашей отрасли, внимания и понимания администрации. Чтобы находились те люди, которые помогают спорту. А болельщиков и широкую общественность я призываю вести здоровый образ жизни, заниматься физкультурой, бегать на лыжах по «Трассе здоровья». Я и сам с удовольствием это делаю. Здоровье - это основа счастливой жизни человека и его близких.

Вадим ВЯЗАНЦЕВ.
«Алтайский спорт», 27.12.2018.

Немного науки

Хотя газета у нас спортивная, беседовали мы с Дмитрием не только о единоборствах. Отдельной темой была река Барнаулка, которой посвящена его научная работа, и вообще ботаника нашего региона.

- Дмитрий, так что с Барнаулкой?

- Я описал территории, которые являются концентрами биологического разнообразия, которые целесообразно охранять в ранге «памятников природы». У нас в Алтайском крае довольно мало особо охраняемых территорий, в процентном соотношении мы не дотягиваем ни до российских стандартов, ни до мировых.

- Можете привести примеры этих объектов?

- Всего таких объектов - памятников природы предложено 10, из них семь уже официально утверждены: «Озеро Песьяное» (Егорьевский и Новичихинский районы), «Озеро Горькое» (Новичихинский и Мамонтовский районы), «Озеро Монастырское», «Озеро Зеркальное и речка Волчиха» (Шипуновский район), «Озёра Харьковское и Сыропятовское» (Шипуновский и Мамонтовский районы), «Озеро Воронье», «Солончаки у села Боровское» (Алейский район), «Озеро Сухое», «Озеро Песчаное», «Боровые болота» (Топчихинский район). Например, «Озеро Песьяное» и «Озеро Горькое» включают акватории озёр и прилегающие к ним территории - леса, болота, луга. Эти территории должны охраняться, чтобы сохранить биологическое разнообразие - речь идет не только о растениях, но и животных. Здесь должны быть созданы «зоны покоя», ограничены охота, рыболовство, хозяйственная деятельность.

- А какие виды растений в нашем регионе надо охранять?

- Есть «Красная книга России», «Красная книга Алтайского края», где собраны виды, требующие охраны, в том числе и от деятельности человека. Для степных ландшафтов Приобского плато, например, это ковыли перистый и Залесского, для влажных смешанных лесов - венерины башмачки - настоящий, крупноцветковый, капельный, для лесных болот - согр - белокрыльник болотный и другие.

- Скажите, как ботаник, существуют какие-то угрозы для растительности края?

- Конечно. Помимо прямой деятельности человека по уничтожению природных сообществ, есть еще заносные виды. Это карантинные сорняки и виды-трансформеры, которые могут внедряться в естественную среду и изменять ее. Сейчас издана «Черная книга Сибири», где перечисляются наиболее опасные виды, угрожающие экосистеме региона.

- Кто и что это, кроме человека?

- Как ботаник буду говорить о флоре и растительности. В предгорьях все более распространяется борщевик Сосновского, очень крупное растение, до двух метров вырастает, интенсивно размножается, создает моновидовые заросли, где ничего кроме них не растет. Он ядовитый, вызывает сильные ожоги, только в молодом виде может употребляться в пищу скотом. Люди к нему подойти не могут, скот не ест - это растение захватывает все большие пространства. Это проблема.

Всем известен клён американский, который сейчас образует густые заросли в нашем Барнаульском ленточном бору и пойменных лесах. Под пологом клена практически ничего не растет, сообщества, в которые он внедряется, теряют многие виды и разнообразие в целом.

Другие опасные виды - циклахена дурнишниколистная, амброзия полынелистная, которые вызывают сильную аллергию в период цветения. Они тоже создают крупные бурьянные группировки у дорог, на пустырях. В Европе эта проблема решается кардинально - вдоль дорог все посыпают гербицидами. Там вдоль автотрасс просто голые склоны. На мой взгляд, это тоже не выход: гербициды попадают в почву, в воду и затем, естественно, в пищу.