Спортивный врач Александр Кривченко
Выездная модель. Интервью со спортивным врачом Александром Кривченко
Спортивный врач Александр Кривченко
За 11 лет работы вне дома Александр Кривченко приобрёл репутацию одного из самых квалифицированных спортивных врачей за Уралом
То, что Александр Кривченко стал врачом - не случайность, он из семьи медиков. В медицине работали и отец, и мать. По этой стезе пошла и его сестра - ныне главный врач Алтайского краевого врачебно-физкультурного диспансера Татьяна Лукашина. Но то, что он, как и сестра, будет связан со спортивной медициной и станет в спортивных командах России одним из самых востребованных сибирских специалистов, Александр Викторович и представить не мог. Первую врачебную практику в команде он получил уже 40-летним, когда в 2001 году пригласили в ФК «Динамо-Барнаул». С тех пор, желая совершенствоваться в профессии и иметь достойный заработок, Александр Кривченко успел потрудиться ещё в девяти клубах, выступающих в турнирах самого различного ранга: в футболе - в ФНЛ, в хоккее - в ВХЛ, в баскетболе - в Суперлиге-1, в волейболе - в Суперлиге. Последним местом его работы был московский «Арарат», где в осенней части сезона - 2017/2018 выступали такие звёзды российского футбола, как Роман Павлюченко, Марат Измайлов и Алексей Ребко.
Футбол в радость
- Александр Викторович, признайтесь, как вас в спорт занесло?
- Это был 2001 год - время, когда вообще попиралась ценность медицины. В девяностые годы медикам платили гроши. Моим последним местом работы в медицине была скорая помощь. После чего я устроился в родственную фармацевтическую отрасль. Тогда как грибы повсеместно множились фармацевтические фирмы. И в это время мне позвонила сестра, уже работавшая в краевом физдиспансере: «Саша, футбольной команде „Динамо“ требуется спортивный врач. Не хочешь попробовать?».
В нашем меде, который окончил в 84-м году, я учился на лечебном факультете. Подумал: «Почему бы нет?». В молодости в родном посёлке Южном я серьёзно занимался тяжёлой атлетикой - классической штангой. И с детства очень любил футбол как болельщик. Спорт был мне близок. Отец начал брать меня с собой на футбол лет с шести. Мы ходили на стадион «Динамо», я смутно, но всё-таки помню ту барнаульскую команду, в которой в конце 1960-х - начале 1970-х играли знаменитые москвичи - Гусаров, Вшивцев, Иванов… Хорошо помню чемпионскую команду Станислава Каминского 1974 года, я тогда уже ходил на стадион самостоятельно. Всё время, пока учился в институте, был завсегдатаем футбольных матчей. Первым чемпионатом мира, за которым я следил вместе с отцом, был турнир 1970 года в Мексике. Пеле ещё играл. С 1986 по 1994 годы я специально брал на работе отпуск, чтобы увидеть все матчи чемпионатов мира. А ЧМ-98 целиком записал на видеокассету.
Когда мне сказали про работу в «Динамо», я одновременно испытал и радость, и робость: и Каминский, и Кобзев, которые были тогда в команде, были для меня что боги. Но я поехал на футбольную базу, поговорил с начальником команды Евгением Панченко, он познакомил меня с главным тренером Владимиром Кобзевым и Станиславом Каминским, работавшим тогда в клубе тренером-консультантом. И я окунулся в футбольный мир, совершенно не понимая, с чего мне начинать.
Это сейчас есть специальность «спортивный врач», а тогда на него не учили. Не было Интернета, чтобы почерпнуть нужную информацию, очень мало имелось специальной литературы. Всё приходилось делать методом тыка. Выручали общие медицинские познания, врачебное мышление и хорошее знание анатомии. Потихоньку я стал в специальности осваиваться. Оглядываясь назад, хочу сказать, что мне очень помог Александр Зорин из Кемерова. В то время он был врачом кемеровского «Кузбасса», а потом работал в новокузнецкой хоккейной команде «Металлург». Я с ним познакомился через Диму Скоркина, игрока «Динамо», который перешёл к нам из «Кузбасса». Я не стыдился признаться ребятам, что не имею достаточного опыта. Зорин указал мне направления, по которым надо развиваться, объяснил азы работы врача в команде.
- Как команда приняла нового человека?
- Абсолютно нормально, без заносчивости и какой-то экзаменовки. Со всеми сложились нормальные отношения. В меня сразу поверили. Ключевые игроки, лидеры - все к моим советам прислушивались. Со временем рабочие контакты переросли в дружеские. Я счастлив, что был свидетелем рождения команды-мечты, которой считаю «Динамо» образца 2002−2004 годов. Это было золотое время: команда показывала интересный футбол, собирала полные трибуны зрителей, внутри неё и вокруг была замечательная атмосфера. Надо отдать должное Евгению Панченко, который весной 2002 года возглавил футбольный клуб, и тренерам команды - Кобзеву и Каминскому, это их заслуга. А ещё раньше фундамент будущих побед заложил Геннадий Галкин, предшественник Панченко. У клуба был хороший контакт с начальником ГУВД Вальковым, возглавлявшим краевой совет спортобщества «Динамо», и краевой администрацией.
- И всё-таки в чём была главная сила той команды?
- Тренерскому штабу, руководству клуба удалось создать гармоничный коллектив - и в плане мастерства, и человеческих отношений.
- Помнится, на флангах «Динамо» блистали полузащитники Дмитрий Злобин и Андрей Клименко…
- С Андреем Клименко я поработал не только в «Динамо», судьба свела с ним и в новокузнецком «Металлурге». Мы и сейчас дружим. В жизни он отличается предельной порядочностью, а на поле выделялся большой собранностью, зверской работоспособностью и самоотдачей. Однажды в самолёте он сказал мне: «Я же знаю, Викторыч, что надо мной посмеиваются, деревянным называют». В самокритичности ему не откажешь. Андрей - это футболист, который всего в жизни добился сам, прошёл через большие трудности. Мне он подробно рассказывал, каким непростым было его детство, как он рос, воспитывался, как попал служить в армию. Всё ему доставалось через пот. В багажнике его машины всегда лежал мяч, он приезжал на футбольную базу один и до изнеможения тренировался, нивелируя свои недостатки. На первом месте у Андрея всегда была работа и результат. Поэтому он и поиграл на высоком уровне в ФНЛ, потому так долго оставался в профессиональном футболе.
Дима Злобин был немножко другим. Он тоже отличался трудолюбием, но обладал ещё и очень большой футбольной одаренностью, которую невозможно было не заметить. Даже когда Диму садили на лавку, пробуя на его позицию кого-то другого, у него никогда не падало настроение. Он знал, что всё равно основным игроком будет он. И это не самоуверенность, а уверенность в себе, которую давал ему талант. Он не мог опуститься ниже определённого уровня. Технарь, светлая голова, Дима был ещё очень мужественным. Не раз говорил мне: «Викторыч, у меня, конечно, болит, но разреши сыграть. Мне надо».
- Кто из футболистов ещё были в той команде ключевыми игроками, на ваш взгляд?
- Я всё-таки не специалист футбола, а врач, поэтому не могу раздавать оценки. Лично мне нравился Олег Матюшев в центре поля, Алексей Сорочкин под нападающими, моими большими друзьями были молодые футболисты Денис Пантелеев и Олег Киушкин. О приходе Димки Байды в команду вообще надо отдельно разговаривать (смеётся). Настолько лёгкий в общении человек, настолько беспроблемный, безотказный, до наивности беззлобный и одновременно настолько целеустремлённый, он буквально дышал футболом и всегда был готов к пахоте. И это его отношение к делу, товарищам передавалось другим. Мне кажется, с его появлением моральная атмосфера в команде стала ещё лучше. По составу мы не были сильнейшими, но побеждали за счёт сплочённости и куража. И конечно, много ребятам дали тренеры - Кобзев и Каминский. Команда с ними росла. Помню, мы играли в Братске, там был сильный коллектив, но мы у них выиграли. Болельщики во время игры стали скандировать: «Коб-зев! Коб-зев!». Он повернулся к трибунам - и все захлопали.
- Почему же в 2004-м динамовцы дали пробуксовку? После второго места все ждали первого, а вы стали только третьими.
- Повторюсь, я не специалист футбола. Не понимаю своих коллег, которые обсуждают, как тот или иной тренер работает с командой. Для этого надо обладать специальными знаниями. Но ни для кого не секрет, что в тот год Кобзев потерял контакт с командой. Не стало взаимопонимания, что было раньше. У Кобзева было какое-то постоянное недовольство футболистами, в том числе справедливое. Были резкие высказывания по работе игроков на поле, те, в свою очередь, стали на это остро реагировать, подчёркивая, что замечания делаются в обидной форме.
Но 2004 год отмечен для меня и положительными моментами - в команду пришли молодые талантливые футболисты: Саня Яркин, Андрей Полянский, Женя Городов, целая плеяда талантов. Тогда началась моя дружба с Сашкой Яркиным, которая продолжается до сих пор. У нас была хорошая команда и в 2005 году. «Динамо» тренировал уже новый тренер - Владислав Соснов. Мне сложно анализировать, но с приходом Соснова тоже свежая струя появилась в команде. Меня потрясало, как он её чувствовал. Мог через 30 минут прекратить тренировку, сказать: «Всё, сегодня толку не будет, поехали домой!». За ним были громадный опыт и интуиция.
Новый уровень
- Когда вы только пришли в «Динамо», какие требования были к врачу со стороны руководства клуба и команды?
- Сейчас будете смеяться. Первый вопрос Кобзева был таким: «У вас образование какое?» - «Высшее» - «Ну, слава богу. Вопросов больше нет».
Представляете, на каком уровне всё было! Ему просто требовался квалифицированный врач. Но потом требования стали ужесточаться. К примеру, у игрока разрыв мышц задней группы бедра. Кобзев спрашивает: «Сколько футболист не сможет полноценно тренироваться?». А главное: «Что и когда он сможет делать?». А вот это - процесс реабилитации - поверьте мне, не прописано ни в каких книжках. Мне было на первых порах сложно.
- Вашей следующей командой после «Динамо» был новокузнецкий «Металлург»?
- Нет, сначала братский «Сибиряк». В 2006 году его тренировал Борис Валентинович Лавров. К тому времени я отчётливо понял: если не уеду из Барнаула, то не состоюсь как спортивный врач. Мне нужен был другой опыт. Попросил подыскать команду Евгения Анатольевича Панченко, который уже остался не у дел. Он сказал: «Знаю, что Братску врач нужен». А мне всё равно было, с чего начинать. Коллектив там был сильный - Женя Обгольц, Эрик Ашурбеков, Вадик Белохонов, Гриша Погонышев, Вова Мехович, Олег Матюшев, в воротах у нас Чепчугов играл, которого потом в ЦСКА дублёром Акинфеева взяли.
А потом Лавров из команды ушёл. Это был 2007 год, я шёл по улице, раздаётся телефонный звонок. Звонил Багрий, президент футбольного клуба из Новокузнецка: «Так, Саша. Едешь с нами на сборы, понял? Нам тебя рекомендовал Зорин».
Считаю Новокузнецк своим вторым городом после Барнаула, там я состоялся как спортивный врач. Работая с «Металлургом» в ФНЛ, понял, что больше всего мне не хватает знаний по спортивной физиологии. С ней мало кто знаком из врачей, ей нигде не учат.
Что такое спортивная физиология? Грубо говоря, это наука о реакции организма спортсмена на нагрузки в различных режимах: умеренном (обычная аэробная работа), интенсивном (с максимальным потреблением кислорода - МПК), субмаксимальном (работа на специальную выносливость), максимальном (взрывная работа).
Начал читать книги, чтобы в этом разобраться. Помню, каждый абзац штудировал минут по десять. Я уже хотел бросить, но что-то подсказывало: продолжай дальше. И когда всё осилил, то окончательно понял, зачем мне это надо. В 2009 году я специально поехал в Питер к спортивному врачу Павлу Ивановичу Чекмарёву, в своё время он был задействован в сборной России по футболу, работал с командой РФПЛ - раменским «Сатурном», сейчас врач сборной страны по мини-футболу. Нижегородская «Волга», куда я только-только перешёл, купила в Петербурге программу физического тестирования спортсменов, а Чекмарёв объяснил мне, уже подготовленному теоретически, как с ней работать. Обладая точными знаниями о физиологическом состоянии спортсменов, ты уже знаешь, какие травмы они могут получить при той или иной работе с командой. А это уже другой уровень: ты не следуешь за болячками, а предупреждаешь их, подбирая конкретную форму медицинской поддержки.
Когда я приехал в нижегородскую «Волгу», которую тренировали Петренко и Гостенин - тренеры, за чьими плечами была довольно успешная работа в Премьер-лиге с московским «Торпедо», меня сразу спросили: «Сегодня и в ближайшую неделю мы хотим провести на сборах работу такой-то аэробной мощности. У вас есть данные компьютерного обследования, какие упражнения рекомендуете делать, а какие нет? Кто из футболистов будет заниматься в общей группе, а кто индивидуально?». Причём Петренко не проверял меня, он просто хотел получить ответ, так как привык работать с врачами, знающими спортивную физиологию. Как-то он мне сказал: «Если ты как врач день-два упустил в лечении травмированного футболиста - это полбеды, наверстаешь, справишься. А вот если ты не разобрался в состоянии игрока и помог мне вогнать его в функциональную яму, то это беда».
Спортивный врач Александр Кривченко
Он спорить не стал, а я думаю, какую ответственность на себя взял, серьёзные игры через несколько дней. Вместо пахоты провели, считай, раскатку в среднем темпе. Ребята катаются, мне большой палец кажут: «Молодец, док!». Директор клуба подходит: «Интересно, Саш, а сколько они тебе в раздевалку бухла занесли?».
Откатали тренировку, совместно с тренером выстроили график возрастания нагрузок, команда вошла в форму и ближайшие матчи выиграла. Потом Зиновьев сказал: «Я тоже как ты думал, но мне важно было услышать твоё мнение. Когда наши взгляды совпали, я принял решение мгновенно».
Так же было и в новокузнецком «Металлурге» в мой второй заход в этот футбольный клуб - мнение спортивного врача о функциональном состоянии игроков всегда было востребовано. Федотов, который сейчас работает в ФНЛ с «Оренбургом», был главным тренером, а Константин Дзуцев - вторым. Мы садились перед сборами и обсуждали функциональное состояние футболистов и строили исходя из этого планы по подготовке команды. Дзуцева я знаю ещё по Барнаулу, когда он играл в «Динамо». Это очень ответственный человек, его большой плюс как тренера, что он умеет работать в самых сложных условиях. Думаю, в Новокузнецке, где всегда высоко ценили мой труд, я бы остался надолго, но в 2015 году профессиональной команды там не стало.
Главными в своей работе спортивным врачом я считаю три направления: спортивную физиологию, реабилитацию и фармакологию. То, что приоритеты в своё время были определены мною правильно, я понял позже во время поисков работы, которую после собеседований с лёгкостью находил в разных спортивных командах.
Сахалин не был ссылкой
- Почему вы изменили футболу? Кроме хоккея в вашем послужном списке ещё есть баскетбол и волейбол. Как вас занесло на Сахалин, да ещё в женскую волейбольную команду?
- Я специально хотел поработать в других видах спорта. Тот же Сахалин был для меня перезагрузкой. Когда в Новокузнецке команду прикрыли, звонит мне Оксана Чернышова, генеральный менеджер «Сахалина»: «Александр Викторович, я узнала, что в Новокузнецке команды больше нет, подумала: там должен быть врач, который остался без работы. У нас есть свободная вакансия. Поедете?».
Женщины - совершенно другой народ. Мотивированы по-другому. Злее, когда надо. Терпения, кстати, у них больше, чем у мужиков, в плане травмы. Мужики тоже могут себя переломить, но такой способности терпеть, как у женщин, у нас нет. У одной из волейболисток были серьёзные проблемы с коленом. Говорю ей: «Таня, мы её не решим по ходу чемпионата, будет болеть». А она: «Мне сейчас надо играть, сделайте вот так и так, чтобы было терпимо. Обещаю, если терпеть будет можно - я к вам никогда не приду». И не приходила. Однажды накануне игры сказала мне: «Док, мне сегодня приснился сон, что ноги по колено болгаркой отпиливают». Представляете, какие у неё были мучения!
Ни разу не видел, чтобы мужики могли преображаться, как женщины. Вот стоит она в приёме, мячи по стенам отскакивают, у неё губы тонкие, синие, вся бледная - ничего не выходит! Заканчивается перерыв, и будто другой человек на площадке, всё получается идеально!
Женщины - очень организованны. Когда я им начинал, как футболистам, повторять, вот это у вас во столько-то, это тогда-то, они удивлялись: «Док, мы что, дебилки, что ли?».
Когда футболисту или хоккеисту что-то не нравится в рационе питания, он подходит и прямо тебе говорит: «Мне это больше не заказывай. Я эту дрянь не ем!». Развернулся - и на выход. Если женщине что-то не понравилось, она молча встала и пошла. «А почему ничего не покушала, что-то не понравилось?» - «Нет, я не хочу, спасибо». Без всяких претензий. Я вообще меньше слышал от них претензий, чем от мужиков, они так устроены.
Всегда уважительны и соблюдают субординацию. Но при одном условии: если одинаковое отношение и заботу проявляешь ко всем. Я уже потом следил: эту лечил, эту лечил, а вот эту не лечил. Она здорова, но надо подойти и поинтересоваться, как дела.
В «Сахалине» я поработал на самом высоком спортивном уровне. В сезоне -2015/2016 мы вышли из высшей лиги «А» в Суперлигу и следующий сезон провели в ней. В составе команды выступали девушки, поигравшие в сборной России, - Марина Акулова, Саша Пасынкова, Ксения Бондарь, Регина Мороз… Марина была чемпионкой мира, Саша - двукратной чемпионкой Европы.
- В каком клубе вам было сложнее всего?
- Да больших сложностей не было. Может быть, не очень комфортно себя чувствовал, когда в «Металлург-Кузбасс» пришёл в 2011 году руководителем Дмитрий Кочадзе. Он резкий человек, но это его особенность, он не ронял моего достоинства. Можно было потерпеть, и сложилось бы.
В «Сахалине» было на первых порах тоже неуютно. Профессиональным спортивным клубом руководил Эдуард Сандлер, в его структуру входили баскетбольная команда, которую тренировал сам президент, хоккейная и волейбольная. Сандлер - человек абсолютно прямой, безапелляционный, строгий и с первого дня всё требовал по максимуму. Он строил работу так, как ему надо, а людей подбирал под неё. Меня сначала шокировало его постоянное давление. Но это тип молодого, современного руководителя, нацеленного на результат. И он его достиг: волейболистки выиграли с ним высшую лигу «А» и вышли в Суперлигу, хоккеисты едва не стали победителями Азиатской хоккейной лиги, баскетболисты взяли первое место в Суперлиге, было желание играть в Лиге ВТБ. Уверен, у него всё бы получилось, не помешай приморский «хвост» - обвинения в нарушении закона, когда он был главным тренером баскетбольной команды «Спартак-Приморье».
Мне стало намного проще в клубе, когда Сандлер однажды подошёл ко мне сам и сказал: «Я примерно вижу, в чём ваши трудности в организационном плане, не зацикливайтесь на них, вы их преодолеете, а на мою резкость не обращайте внимания, трудитесь, как трудились - ваша работа меня устраивает».
Не ругайте футболистов
- Как-то вы иронично относитесь к футболистам. Или я ошибаюсь?
- Понимаете, с ними больше всего возникает всяких проблем. А почему? Я долго над этим думал и пришёл к выводу: футбол - самая массовая, самая почитаемая в мире игра, и к футболистам в сотни раз больше внимания, не в обиду будет сказано другим спортсменам. От этого у них и бзики эти разные, капризы. Но я не согласен с распространённым мнением, что они лентяи и неженки. Как-то «закусился» на эту тему с хоккеистами. Говорят, что футболисты вечно на поле корчатся, чуть их заденут. Но извините, они меньше защищены, а удар по надкостнице вызывает мгновенный и очень сильный болевой шок, потом он проходит - и футболист может бегать как ни в чём не бывало. А попробуйте побыть в качестве нападающего на 11-метровой отметке, когда подаётся угловой или идёт прострел с фланга - уверяю, вам будет очень больно. А вы слышали, как хрустят голеностопы, когда игрока выносят в подкате вместе с мячом за бровку? Или вы думаете, у них нет тренировок до рвоты? Не стоит голословно обвинять футболистов в том, что они медленно бегают, потому что зажрались. Игрок может медленно двигаться как в результате недостаточных физических нагрузок, так и чрезмерных.
- Раздражение возникает, когда сравниваешь нашу Премьер-лигу с английской. Вот где скорости!
- Я бы не сказал, что наши ведущие команды ползают. Другое дело, мастерства меньше. На движении футболистов сказывается такой показатель, как МПК (максимальное потребление кислорода). Уже сейчас открыт ген, за это отвечающий. Если ты от природы не способен носиться как угорелый, тренировками радикально ситуацию не поменяешь. Туда - на самый верх, даже в нашу РФПЛ - попадают люди с высоким МПК. Почему на таком уровне так долго играют Игнашевич и Березуцкие? А всё потому же. Когда я посмотрел показания МПК футболистов московского «Локомотива» (наши ребята из «Арарата» вместе с ними проходили углубленное обследование), то данные Игоря Денисова меня чуть в депрессию не вогнали: ну почему он такой, а мы другие? Уверен, в английской Премьер-лиге играют ребята с очень высоким МПК - это первое. А второе, не в обиду будет нашим тренерам сказано, с ними работают специалисты, которые развивают их в правильном направлении. И наконец, надо сравнить, какой в их командах штат физиотерапевтов, тренеров по физподготовке, какой там уровень медобследования.
Ложь во благо
- Были в вашей практике случаи, когда вы сознательно говорили неправду по поводу травмы игрока ему самому или тренеру?
- Были. Не каждый спортсмен сразу готов принять информацию, что выбывает из строя на весь сезон и ему предстоит операция. Как не видел я и тренера, который бы обрадовался, что теряет на длительный срок игрока основного состава. Иногда их к этому надо подготовить. Хотя практика показывает, любому тренеру, даже самому свирепому, если внятно, доступным языком объяснить, в чём дело, сколько дней игрок пропустит, а главное, в какие сроки вернётся в строй и как он будет поэтапно восстанавливаться, то человек, как правило, успокаивается.
- Нередко отношения игрока и тренера становятся из-за травмы напряжёнными. Это происходит, когда игрок либо подвержен травмам, либо долго после повреждения восстанавливается. Тренеру хочется, чтобы спортсмен быстрее был в деле.
- Сейчас таких тренеров, которые считают спортсменов расходным материалом и гонят недолечившегося игрока на хоккейную площадку или футбольное поле с риском вообще потерять его для команды, осталось мало. Это всё-таки наследие советского времени, когда победа добывалась любой ценой. Но бывает, тренер считает, что игрок уже может играть, но сознательно перестраховывается и высказывает ему по этому поводу недовольство. В таких случаях я учу футболистов отвечать так: «Тренер, если надо, я выйду на поле, но все вопросы к врачу». Спортивный врач должен ограждать игрока от претензий тренера по травме. Это часть нашей работы.
«Арарат» - армянская команда
- Расскажите о московском «Арарате», с которым начали нынешний футбольный сезон. Все-таки очень необычный коллектив.
- Да, конечно, состав у нас был не для второй лиги: Рома Павлюченко, Марат Измайлов, Лёша Ребко, Игорь Лебеденко…
Приезжаем в Белгород, на предыгровую тренировку выйти невозможно, Рому все обступают, фотографируются, автографы просят. Стадион в день игры - биток, народ пришёл на Павлюченко и Измайлова посмотреть. Вот что было приятно.
Если бы вы увидели хотя бы один матч с участием «Арарата», то поразились чудовищной мотивации этих ребят, когда они выходят на поле. Такие же они и на тренировках - отдаются без остатка. А ведь это люди, которые уже видели в футболе всё, богатые. Роман Павлюченко - вежливый и очень доступный человек. В команде он был капитаном и в раздевалке сеял сплошной позитив. Если и предъявлял молодёжи претензии по игре, то в нормальном тоне. Когда какой-то молодой футболист выпадал из игры, и он, и Лёша Ребко старались парня успокоить, подсказывали, что надо сделать.
Первую половину сезона мы закончили на первом месте с большим отрывом. Но сейчас в команде нет уже ни Измайлова, ни Павлюченко, ни Ребко. Владельцем клуба, когда я в нём работал, был Арам Габрелянов, но он себя так не позиционировал, говорил: «Я просто курирую клуб». В его планах было выйти в ФНЛ, подтянуть акционеров.
Сейчас президент «Арарата» - Самвел Карапетян. Он логично рассудил: зачем иметь армянскую команду в Москве, тратить огромные деньги на её содержание в следующем сезоне в ФНЛ? Как я понимаю, отказавшись от топ-игроков, «Арарат» не теряя лица, спокойно, без больших расходов закончит нынешний сезон во втором дивизионе, а потом Карапетян создаст футбольный клуб в Армении уже с прицелом на еврокубки.
- Вы уже в этот клуб не вернетесь?
- Мне можно было доработать с ними до конца сезона, но я приезжал в одну команду, а сейчас там совсем другая - другие тренеры, да всё сменилось. И, наверное, я наездился - одиннадцать лет кочевал. Но я домашний человек, мой дом - это не только моя семья, но и родители, мои знакомые, город Барнаул. Место, где я родился, вырос и куда стремлюсь всю жизнь.
Беседовал Виталий ДВОРЯНКИН,
«Алтайский спорт», 30.03.2018