Максимализм по Клевцову

Главный тренер края по лёгкой атлетике по гамбургскому счёту спрашивает с себя и воспитанников

Хорошо помню тот день, когда твёрдо решил взять большое интервью у Сергея Клевцова. Мы с оператором телепрограммы «Чемпион» приехали на стадион «Локомотив» поснимать тренировку, которую проводили Сергей и Надежда Клевцовы. Я был потрясён, увидев, в каких, мягко говоря, спартанских условиях занимались лучшие легкоатлеты края и известные тренеры. Казалось, ещё вчера на полуразрушенном стадионе шла война. Но ещё больше поразила невозмутимость и сосредоточенность Клевцова. От него просто веяло уверенностью - в собственных силах и методиках, в учениках, да вообще во всём! Показалось: даже если в небе появится летающая тарелка, а на газон выскочат зелёные человечки, Сергей Александрович педантично доведёт тренировку до конца, а потом спросит пришельцев с присущей ему иронией: «Ребята, вы на футбол прилетели или просто побегать?».

Хорошо, что не стал гаишником или инженером

- Сергей, ты выпускник полихета, окончил автотранспортный факультет. Почему не пошёл работать по специальности? Многие уходили потом в ГАИ, жили припеваючи. А ты выбрал чёрствый тренерский хлеб.

- На этот факультет я поступил, продолжая линию отца. Для меня родители и сейчас авторитет, а в юности - тем более. Отец прошёл путь от шофёра до начальника автоколонны, главного инженера в таксопарке, начальника автотранспортного цеха горжилуправления. Гаишник, как ты сказал, - это, действительно, было моё будущее. Потому что папа обладал определённым влиянием, имел рычаги в ГАИ. И моё желание стать тренером стало предметом большого семейного конфликта. Мама - просто золото, всегда заступалась за меня и за сестру, и здесь взяла мою сторону. Папа пообижался, конечно, - место мне он пробил дефицитное.

Студентом я неплохо играл в хоккей, баскетбол, волейбол. А потом пришёл в группу, царство ему небесное, Юрия Петровича Захарова. Я у него и занимался-то немного, но как-то задел он меня. Равных Захарову специалистов в крае не было. И по уровню профессионализма, и по харизме. К моменту окончания вуза тренировался я самостоятельно, но многому успел научиться у Юрия Петровича и твёрдо решил - буду тренером.

Тренер по-своему тоже инженер, конструктор результатов. В этой работе огромную роль играет аналитика. Я стараюсь учиться параллельно с учениками. Нельзя работать по принципу: я бывший прыгун в длину и буду тренировать прыгунов. Ничего подобного! Так всю жизнь можно ждать у моря погоды. Школа, вуз шлифуют заложенные в человеке Богом и родителями интеллектуальные возможности. А всё остальное, как у Михайлы Ломоносова, он по мере возможностей и собственному желанию должен добывать сам.

- Ты сказал «занимался самостоятельно». Как так получилось?

- У Юрия Петровича была большая группа многоборцев. Клевцов, парень уровня второго разряда, для него большого интереса не представлял. Делал я на его тренировках то, что давалось другим. Уйдя от Петровича, тренера с большой буквы, я понемногу поработал с другими специалистами и - не в обиду никому будет сказано - быстро понял: то, чем я занимаюсь, они знают не больше моего. Поэтому предпочёл быть этаким одиноким волком. Петрович ко мне относился уважительно. Обратно не звал, да и я к нему не просился, хотя консультировался, советовался, что-то подмечал. Он меня даже хвалил иногда (подражая голосу Захарова): «Ну ты молодец, заметил!». И окурок свой мусолил характерным жестом…

Мне всегда было интересно то, чем я занимаюсь. Потому и рос. Почему один из моих бывших учеников Николай Пакутнев обладал куда большим талантом, но так и не стал хорошим прыгуном? Ему не всегда было интересно. На каком-то этапе Коля превратился в барина, и я уже ничем не смог ему помочь. Да, он стал мастером спорта, съездил на чемпионат мира среди юношей, достойно там выглядел, но в результатах даже до моего уровня не дотянул… Спасибо Господу Богу, что он направил меня на эту стезю, и я не стал ни гаишником, ни инженером-механиком.

- Ты несколько раз выполнял норматив мастера спорта…

- Тринадцать!

- …и при этом так и не получил звание мастера спорта СССР. Почему?

- Его можно присвоить хоть сейчас. В федерации говорили: присылай документы, твои официальные результаты есть в журналах «Лёгкая атлетика». Просто, поскольку я занимался самостоятельно, не было тренера, который бы озаботился отправкой необходимых бумаг. В молодости это звание казалось важным, но начал сам тренировать, дочка родилась - стало не до званий. А сейчас уже по барабану, я своих мастеров два десятка воспитал… Мой лучший результат был 7,86, а норматив - 7,60. В душе я себя ощущаю мастером спорта. Это главное.

Характеры разные, но дело-то общее

- Тебя часто называют максималистом. По жизни это часто мешало?

- Трудно сказать… Пойми, максимализм по большому счёту не мешает! По мере собственного развития, становясь всё более искушённым в своей профессии, ты начинаешь более дифференцированно относиться к тому материалу, с которым приходится работать. «Юноша бледный со взором горящим», «шашки наголо» - это одно. А человек, шишек набивший, понимает: есть определённый уровень, выше которого никак не прыгнешь. У мамы одна из любимых поговорок: «Вылепил из дерьма конфетку». Я с ней спорю: «Мама, из дерьма только дерьмовую конфетку можно вылепить».

Но что касается подхода к своим обязанностям, то да, я безусловный максималист. Всегда говорю ученикам: «Я могу вам предъявить претензии здесь, здесь и здесь. Скажите, хоть раз где я не доработал, схалявил, смалодушничал, обманул вас?». Пока, слава Богу, такого не было. Нельзя требовать что-то от учеников, а самому оставаться вне критики. Я не могу быть «при деле». Как Аркадий Исаакович Райкин говорил: «Хоть сучочком, хоть листочком, хоть веточкой, но при деле, в серединочке». Я не хочу, чтобы потом ученики укоряли: «Что же вы нам не сказали, что мы плохо тренируется? Хотели с нами хорошие отношения сохранить, гладили ниже спины? Почему нас не ругали? Это ваша работа - сказать, где мы не правы».

У тренеров бывают разные возможности. Кто-то доводит до высшего уровня почти готовых легкоатлетов. Как Боб Керси в США или Еагений Петрович Загорулько. А большинство начинают лепить спортсмена с нуля. Наталья Михайловна Шубенкова сказала как-то по этому поводу: «Когда у тренера есть из кого выбирать, он может где-то форсировать подготовку, рискнуть: не получилось - другого возьмёт. А кто воспитывает подопечного с самого начала, будет его беречь, потребуется больше времени и усилий». Надо ещё найти этот драгоценный камень! А когда начинаешь заниматься его огранкой, перебороть искушения. Есть у меня ученица, перешедшая от другого тренера, не буду называть его фамилию. Там так и было: попался тренеру талантливый ребёнок, добавили ему заряд некоторых запрещённых средств, получили ряд детских побед, а потом угодили в неизбежную яму, из которой людей не достают… Вот такого максимализма у меня, к счастью, нет.

- Как ты уживаешься с Сергеем Шубенковым? У него ведь и характер не самый лёгкий, да и родители не простые, а очень известные в прошлом спортсмены.

- Благодарю за вопрос! Во-первых, и он профессионал, и я. Во всяком случае, так мы называемся и так себя позиционируем. Конечно, у Сергея непростой характер. Ну так он у любого неординарного человека такой. На сборах мы всегда селимся в одной комнате. Значит, не достаём друг друга в работе, как могло бы показаться. Ему удивляются: «Ты что, с тренером номер делишь? Да это отстой!». Он отвечает: «Клевцов мне не мешает». Надо понимать, что мы гребём в одной лодке и у каждого по веслу. Один весло бросил - и лодку закружило на одном месте. Что же до родителей Сергея, то у нас достаточно тёплые отношения, о многом можем поговорить. Наталья Михайловна звонила на сборы, когда у меня случился юбилей (22 октября Сергею Александровичу исполнилось 50 лет. — Прим. авт.) и заметила: «Ты нам стал почти как член семьи».

Есть ещё один момент. Помимо лёгкой атлетики есть виды спорта, которые я очень люблю и внимательно наблюдаю: «Формула-1», которую мы начали смотреть ещё с доченькой, баскетбол. В НБА я с 1987 года болею за «Лос-Анджелес Лейкерс». Там играли великие игроки, которые зажгли меня своей игрой. Их знаменитый стиль игры: вы нам забьёте, сколько сможете, а мы - сколько захотим… Так вот, одного из лучших баскетболистов «Лейкерс» и всего мира Коби Брайанта однажды спросили: мол, как вы строите свои отношения с Филом Джексоном, человеком очень непростым и о котором в лиге ходит много всяких слухов. Брайант ответил приблизительно так: «Если меня спросят, друзья ли мы с Филом, я вам скажу „Нет“. Если вы спросите меня, пойду ли я с ним в свободное время в ресторан, я тоже скажу „Нет“. Но мне очень нравится тренироваться и играть в командах, которыми он руководит». Я думаю, такими и должны быть отношения между спортсменом и тренером: да, у нас разные характеры, но мы делаем одно общее дело.

- Алиса Матьяш подавала большие надежды, а ты её попросил из группы. Когда-то также расстался с подававшим надежды Артёмом Ефановым и «рядом других товарищей». Что происходило?

- Начну с того, что результаты этих ребят после нашего расставания расти переставали… Всё упиралось в отношение к общему делу. У Алисы появилась личная жизнь. Всё это замечательно, девушка она взрослая и так далее. Но я попытался объяснить ей: твой бойфренд по уровню спортивных достижений однозначно не твоего калибра, он второразрядник, а ты мастер спорта и рекордсменка страны в своей возрастной категории, поэтому постарайся, чтобы тренировки оставались на первом плане, а уж потом - всё остальное. Кстати, в моей группе у всех девочек есть личная жизнь, но они чётко знают, что пока она не должна мешать спорту. Алиса решила иначе… Терпение моё лопнуло в Кемерово на зоне Сибири. Время два часа ночи, а друг Алисы сидит у неё на кровати в номере. Я, естественно, высказал своё недовольство. А потом в наши взаимоотношения резко вмешалась мать Алисы. Я попытался объяснить, что каждый должен заниматься своим делом и лично я никогда ей не стану объяснять, как вести бизнес в собственном магазине. Не помогло. Обиднее всего было последующее поведение Алисы. Я о себе столько гадостей услышал… Но ничего - когда в мою группу приходят новые девчонки и парни, они быстро убеждаются, что я не «химик», не маньяк, не тиран какой-то. Жизнь всё расставляет на свои места. Во всяком случае, я стараюсь быть честным не только перед учениками, но и самим собой.

Интуиция и знания

- Учеников положено прощать. А коллег? Кому ты руки не подашь?

- Я бываю вспыльчивым, импульсивным. Но я не злопамятен, достаточно мягок и отходчив. Сведение старых счетов настолько по-детски выглядит… Нет таких людей, с кем бы я не здоровался, хотя всякие случались конфронтации, особенно в начале тренерской карьеры.

- Про тебя говорят, что ты постоянно повышаешь уровень своих знаний. Как их добываешь? Книги, фильмы, Интернет?

- С Интернетом я, честно говоря, на вы. Шубенков постоянно «душит»: «Тренер, вы находка для людей, производящих пиратскую продукцию». На сборах покупаю фильмы и слышу от Сергея: «Да сколько можно? Да вы скачайте из Интернета!». Это другое поколение. С какой скоростью он бегает пальцами по клавиатуре - я сначала думал, что надо мной прикалывается… Книжки читать - само собой. В Интернете особо ценной информации не найти. Хотя на Ю-Тубе можно найти выступление любого атлета и внимательно всё разложить.

Много упражнений придумываю сам. В лёгкой атлетике есть одно главное движение - бег. Весь вопрос в том, как разложить его на составляющие, понять, какие группы мышц в них участвуют и как их укреплять. Все эти доли секунд, все эти сантиметры, ведущие к победе, доставать очень сложно. Есть коллеги, которые пытаются повторять увиденные у нас упражнения, но настолько неправильно их делают! Потому что не понимают, для чего они на самом деле. Как говорит Михаил Михайлович Жванецкий: «Внешним видом овладели? Теперь подробности не надо пропускать».

Но вот вопрос: что важнее для тренера - знания или интуиция? Я считаю, однозначно интуиция. Знания всё равно можно достать, а если нет интуиции, то её никогда и не будет. Зачастую какие-то важные вещи делаешь по наитию.

- Я понимаю, что такое интуиция в игровых видах спорта. Угадать с составом, с заменой. В лёгкой же атлетике…

- О, это такой долгий разговор - памяти на твоём диктофоне не хватит. Приведу один простой пример. По приглашению моей бывшей супруги приехал к нам тренироваться Николай Пакутнев. Приехал он как прыгун в высоту. Я посмотрел на Колю и почувствовал: он не высотник! Но чтобы убедиться в этом, потребовался год. Максимум, чего он достиг в высоте - 2,05 метра (мастерский норматив - 2,15). А в длине Пакутнев показал достойные результаты, выигрывал юношеский чемпионат России, по юниорам засветился… Очень важно сразу правильно определиться, каким именно видом лёгкой атлетики будет заниматься молодой человек.

- А что же общение с тренерами, как раньше говорили, обмен передовым опытом?

- Его как такового не осталось. Так, немного в бане поговорить. И то выйдет какой-нибудь голый мэтр «на подиум» и начнёт: «А вот у нас раньше в Союзе было…». На сборах или соревнованиях интересно смотреть, как тренируются «звёзды». Что-то запишешь, что-то нарисуешь, потом проверишь на своих. Но главное - не отдельные упражнения, которых очень много. Надо уметь выстроить их в систему.

Готов делиться, но спроса не чувствую

- Ты редкий пример трезвенника и «режимщика». Откуда это? У нас тренеры любят посидеть за рюмкой чая после нервных перегрузок. Сам-то как расслабляешься?

- Хочется, конечно, ответить, как Александр Градский в клубе «Белый попугай»: «А я и не напрягаюсь». (Смеётся.) Конечно, напрягаюсь. К сожалению, не возникает настоящих поводов, возможностей посидеть с коллегами. Говорю же, все стали сами по себе. В молодости было проще. Обычно мы хорошо общались в Усть-Пристани на турнирах, которые организует Борис Антимонов. Правда, я частенько оттягивал из бани молодых коллег, мы гоняли в баскетбол, потом возвращались париться. А там народ уже затевался петь песни. Вот чего-чего, а хоровых пристрастий не люблю.

Для хорошего общения я бы нашёл, что употребить - пиво или сухое красное вино. Да, я ни разу в жизни не пробовал водки или креплёного вина - Создатель меня к ним не сподобил. К тому же мне очень нравится мой активный образ жизни. Сегодня вечером я проведу тренировку на горе, а потом пойду играть в баскетбол, в бане посижу, там и пиво, кстати, можно выпить.

- Хорошо, но почему бы тренерам не собираться регулярно на семинары, не обмениваться опытом? У тебя-то самого нет желания поделиться накопленным опытом с молодыми?

- Благодарен тебе и за этот вопрос. Такая практика появилась. Я присутствовал на первом семинаре. Но, насколько понял, народ в Барнаул приезжает за другим. Весь мир живёт по простому закону: спрос рождает предложение. Я готов делиться, не жалко, но спроса не чувствую. Не хотите учиться - ради Бога, доказывать кому-то ничего не собираюсь.

- Что нужно лёгкой атлетике Алтайского края? Финансирование, как у футбола, специализированный манеж?

- Футбол вообще не надо трогать. Он нужен целой категории людей, потому что там богатые возможности для всяких финансовых комбинаций. Это «отмывалово», бизнес. На лёгкой атлетике не обогатишься. Если ты, тренер, украл эти деньги, тебе не воспитать легкоатлета высокого класса.

Может, звучит патетически, но сейчас руководство краевого спорта идёт навстречу практически во всех наших начинаниях и запросах. Но мы и результат даём. Нас никто не будет любить и помогать нам за красивые глаза. Чуть бы больше денег на зарплаты и стипендии взрослым спортсменам, которым надо помочь с адаптацией после окончания вуза… Хотя сейчас в спортклубе с финансированием стало получше, наметился прогресс. Для проведения сборов и летней подготовки в пределах края всё есть. Построен стадион училища олимпийского резерва со всеми нужными секторами. На «Динамо» есть достаточно современная беговая дорожка. А вот по зимней подготовке есть резервы для улучшения. Я единственный тренер в Барнауле, который не водит учеников в крытый манеж АлтГТУ. Условия для лёгкой атлетики там скверные. Очень жёсткая дорожка, которая давно себя изжила. Неважное освещение. И очень много людей, занимающихся разными видами деятельности. В Омске в инфизкультовском манеже тоже хватает народу, но они все движутся в одном направлении - это только легкоатлеты. А здесь и в футбол играют, и боксом занимаются, и альпинисты лазают. Несколько лет назад девочка из моей группы стала перевязывать шнурки - бац, мяч в голову прилетел, кувыркнулась с лавки. Сотрясение мозга! Спортсменам высокого класса заниматься в таком манеже нельзя. Поэтому мы тренируется в 70-метровом тире училища олимпийского резерва, где уложена хорошая резина. На Горе ещё занимаемся. Ну и учебно-тренировочные сборы выручают.

Я ещё в середине пути

- Заведующий кафедрой физвоспитания АлтГУ Пётр Дугнист недавно сказал про женский волейбол на Алтае: «Генофонд не растрачен до конца, пока есть из кого выбирать». Про лёгкую атлетику можно сказать то же самое?

- Я бы на другом заострил внимание. Когда развалилась спортивная империя ГДР, многие высококлассные специалисты разъехались по миру. Восточные немцы подняли спорт в ряде стран на очень заметные вершины. Самые показательные примеры - прогресс Кубы и Китая в ряде видов. Какая картина в России? Большинство главных тренеров в клубах КХЛ - иностранцы. В женской сборной страны по биатлону работает немец Пихлер, в баскетбольной команде - американец Блатт. Этот ряд можно долго продолжать! В спорте во главе угла стоит тренер. Главная наша беда в страшном дефиците классных отечественных специалистов. Без них никакой генофонд не спасёт. Давайте зададимся простым вопросом: куда устраиваются выпускники физкультурного факультета Алтайской педакадемии? В лучшем случае становятся спортивными официантами - в фитнесс-центрах оседают, где деньги неплохие платят. Кто в лёгкую атлетику пришёл тренировать в последнее время? Никто.

- Благодаря своей профессии ты где только ни бывал. Что ещё мечтаешь увидеть?

- С дочерью у нас была мечта побывать в Америке… А сейчас прагматизм настолько въелся в мою профессию, что я недавно отказался от сборов в Португалии, куда Маслаков (главный тренер сборной России по лёгкой атлетике. — Прим. ред.) вызывал Шубенкова, Бабича и меня. Гораздо проще готовить спортсменов в Адлере. В Португалии климат мягче, но условия для занятий не самые идеальные, страна чужая… Был я на последнем чемпионате мира в Южной Корее. Что посещал помимо соревнований? Разминочные поля - смотрел, как тренируются темнокожие «звёзды». В столовой наблюдал, как они питаются. И столько увидел нового, удивительного, интересного! В Америку теперь готов лететь только на сборы или соревнования, где будут мои ученики выступать, - иначе лучше этот турнир по телевизору посмотреть. Я не турист. Тренер-турист - это вообще неправильно. «Что-то мешает поверить в его латынь», - сказал бы по такому поводу Жванецкий.

В жизни я ни разу не был в отпуске. Несведущие люди говорят: «Счастливчик! Опять в Адлер поехал!». А я туда еду работать. Заодно как бы и отдыхаю, поскольку меняю обстановку.

- В те часы, когда ты не поглощён работой, что любишь читать, смотреть, слушать?

- Читаю в основном специальную литературу. Кино смотрю обычно на сборах. Дома включаю, как правило, спортивные каналы. В этот выходной куплю диск с фильмом «Место встречи изменить нельзя» и буду наслаждаться спокойным просмотром всех серий без назойливой рекламы. «Место встречи…» - один из любимейших моих фильмов. По режиссуре, сценарию, актёрской игре. Это был звёздный час Говорухина… Люблю гулять с собакой. Пса зовут Федором, порода замечательная - боксёр. Очень добрый и умный. Летом с удовольствием играю на пляже в волейбол.

- Мечта в жизни осталась?

- Конечно. Это и надежда, и мечта одновременно - на то, что я нахожусь где-то в середине пути и вершины своей ещё не достиг.

Беседу вёл Сергей ЗЮЗИН, специальный корреспондент «Российской газеты» в Барнауле,

«Алтайский спорт», 28.12.2011.